— Ваш сын?
— Сын! Его зовут Артур и ему три. Он сейчас гостит у моей матери в Великих Луках. Мама приезжала на похороны мужа и предложила мне взять мальчика к себе. После того как Мишу убили, здесь такое началось… Я, точнее мы, решили, что будет лучше, если Артём некоторое время поживёт у мамы.
Зверев понимающе кивнул и подошёл вплотную к стене, на которой висел «кабан».
— Ну что ж, сделал чучело старый друг, а кто же тогда убил этого кабана? Вы это знаете?
— Не знаю...
— В самом деле? Разве его убил не ваш муж? Он же наверняка был охотник?
— За время нашего знакомства Миша ни разу не ездил на охоту!
— А когда вы познакомились?
— В декабре сорок пятого.
Зверев покивал и снова уставился на кабаньи клыки.
— Ну что ж, значит вы утверждаете, что ваш муж не был охотником…
Ангелина Евгеньевна улыбнулась.
— Я этого не сказала…
— Но как же…
— Я сказала, что за время нашего знакомства муж ни разу не был на охоте! А был ли он до этого охотником или нет, я точно сказать не могу! Возможно, что и был.
Зверев сделал удивлённое лицо:
— Я вас не понимаю!
— Пойдёмте со мной!
Ангелина Войнова подошла к секретеру, достала из него связку ключей и прошла к одной из кладовок. Она открыла дверь, и обернулась:
— Помогите же мне? Достаньте вот этот ящик.
В глубине закрытого помещения Зверев увидел запылённый металлический сейф. Павел Васильевич не без труда вынул стальной ящик из кладовки и поставил на ковёр в коридоре. Ангелина Евгеньевна протянула связку.
— Один из этих ключей должен подойти…
Осмотрев связку, Зверев стал пробовать ключи. Уже второй из них подошёл к замку. Отперев сейф, майор вынул лежавший в нём брезентовый чехол.
***
Глава вторая
Вернувшись в Управление, Зверев тут же поднялся на второй этаж. В руке при этом он нёс обнаруженный им в доме Войнова брезентовый чехол с двустволкой. Когда Зверев вошёл в кабинет начальника милиции, тот сидел на кожаном диванчике у стены и пил какой-то желтоватый отвар. Корнев был бледен, под глазами виднелись тёмные круги.
— Опять язва доконала? — вместо приветствия поинтересовался Зверев.
— Иди к чёрту!
— Какие мы сегодня злые!
— Говорю же, отстань! Какое тебе дело до моей язвы?
Подойдя к столу, Зверев положил на неё свою находку.
— Переживаю за тебя! Мы же всё-таки не только начальник и подчинённый, но мы ведь и друзья…
— Это в детстве мы были друзьями, а сейчас всё поменялось!
— Ничего не поменялось!
— Гад ты, Пашка!
Зверев беззвучно рассмеялся.
— Чего это я гад?
— А-то ты сам не знаешь! Я тут кручусь как белка, а тебе хоть бы что! Сам ведь знаешь, как на меня сверху давят, а ты прятаться от меня вздумал. Был ведь здесь с утра, и даже не зашёл…
— Кравцов нажаловался?
— И что с того?
— Да, ничего! Я вообще-то здесь с вечера был, и ночевал тоже здесь…
— А чего же домой не позвонил? Не сказал, что нового по делу?
— Ничего нового не было, потому и не позвонил! А насчёт того, что прячусь от тебя, так в этом ты, Стёпа, сам виноват! Ну, пришёл бы я к тебе, ты бы меня своими вопросами докучать стал, наорал бы как обычно из-за того, что я без твоего приказа в Славковичах остался! А мне твои нравоучения уже по самый кады́к, — Зверев чиркнул большим пальцам по горлу. — Во как достали! Вот поэтому я, чтобы время не терять, сразу делом заняться решил! Поэтому как не хотел заниматься лишней болтовнёй!
— Это своевременный доклад начальнику ты называешь болтовнёй? — голос Корнева посуровел.
— Называю! — отвечал всё так же беспечно Зверев.
— Да иди ты! Знаешь, кто мне только что звонил? Сам Тихомиров!
— Первый секретарь? И что, интересовался, как идёт расследование убийства Войнова?