Безнадежно. Не в силах наполнить легкие, он погрузился в бездну мук, бессилия и страха. Он задыхался, обливаясь холодным потом, не в состоянии проснуться. Наконец он провалился в черный колодец. Он падал все быстрее, бесконечно долго…
Внезапно он увидел огонек. Он приближался, рос. Наконец застыл неподвижно. Из сияния появилась чья-то фигура. Человек наклонился и направил свой взгляд в беззащитный разум Даргона, который поддался ему, даже не пытаясь сопротивляться.
– Слушай меня, – произнес человек. – Ты сделаешь то, что я скажу…
Он продолжал говорить, и слова его, минуя сознание, способное им возразить, проникали глубоко в память, запечатлеваясь там навсегда.
– Это все, – закончила призрачная фигура. – Возвращайся и исполняй приказ. – Легкий жест руки сбросил Даргона в водоворот мучений.
Содрогаясь в конвульсиях, он ударился головой о край военной койки и пришел в себя настолько, что ощутил на шее душившую его петлю. С жутким хрипом он схватился за нее обеими руками и отчаянно рванул. Чудесная волна воздуха наполнила его легкие и мозг невообразимым блаженством. Он упал на постель, судорожно хватая ртом воздух.
– Ваше высочество… – В палатку вошел заспанный оруженосец Зиго. – Что случилось? – он подкрутил фитиль в масляной лампе, прибавив пламя, и повесил ее на столб, поддерживавший крышу палатки. Стало совсем светло.
Даргон лежал не в силах вымолвить ни слова. Он поднес руку к глазам и увидел то, что только что сорвал с шеи. Это был его собственный амулет. Ремешок, уже обычной длины, свободно свисал между пальцами. Кристалл не светился. Принц смотрел, ничего не понимая.
Оруженосец оказался более догадливым. Он заметил борозду на горле своего господина, его необычайную бледность и разорванный ремешок талисмана.
– Ваш амулет, господин, видимо, ночью запутался и затянулся, – поспешил он с объяснениями. – Такое бывает…
Даргон, немного подумав и пощупав шею, согласно кивнул.
– А я думал, это призрак… – простонал он.
– Да как же призрак посмел бы к вам приблизиться, ваше высочество, если вы носите такое на шее? Просто глупая случайность!
– И я так думаю… – Принц положил амулет на столик и еще раз помассировал горло. – Подай вина.
Маг-Паук боролся с усталостью. Чародейская операция над Даргоном оказалась столь изматывающей, что Паук едва не утратил власти над Волокуном. Он с трудом преодолел дурноту. Потеря сознания означала немедленную смерть. Чтобы сохранить его и жизнь, он не спал уже почти месяц. Казалось, еще немного, и не выдержат магические узы, которыми он усилил собственную волю. Но – удалось! Все до самых мельчайших деталей! Воистину нелегко на расстоянии довести человека до грани смерти и продержать его там столько, сколько нужно. Они могли погибнуть оба…
По мере того как Маг-Паук восстанавливал власть над собственным телом, росло удовольствие, которое он испытывал. Три магические Сети соединялись в одну, оплетавшую самых главных врагов. Вскоре достаточно будет ее затянуть, чтобы задушить всяческое сопротивление. В сеть поменьше с сегодняшнего дня сами шли отряды Даргона. Сеть побольше ждала, когда в ней окажется весь Суминор.
Офицеры сидели молча, не веря собственным ушам.
– Повторяю, – проговорил Даргон. – Мы перейдем Безымянную Реку, чтобы отрезать от подкрепления войска островитян, осаждающие Кемр!
– Но таким образом мы сами отрезаем себя от собственных тылов, – возразил один из тысячников. – На незнакомой земле, имея за спиной воду и врага…
– В штаны наложил со страху? – рявкнул принц.
Офицер прикусил губу:
– Предпочитаю гибель в бою смерти от чар.
– Это можно устроить еще быстрее, – процедил Даргон. – Стража!
В палатку тотчас же вошли трое гвардейцев из личного отряда наследника трона.
– Увести этого человека, – показал он, – и повесить.
Собравшиеся замерли.
– В полном вооружении, – продолжал принц. – Потом пусть запишут, что он погиб в сражении с притяжением земли… – Он презрительно посмотрел на подчиненных. – Желаете что-то спросить?
Желающих не нашлось.
– Не может быть! – Сагино ошеломленно посмотрел на гонца. – Повтори!
– Принц Даргон решил обойти войска островитян, перейдя Безымянную Реку.
Сагино посмотрел на карту и пожал плечами.
– С тем же успехом они могли бы обойти все Пустые Горы, – заметил он. – А мне что делать?
– Для вашего благородия у меня никаких распоряжений нет.
Комендант тяжело опустился в кресло.
– Это какое-то безумие… – простонал он.
Гонец опустил глаза.
– С половиной легиона, на полпути между Диной и Кемром, перед лицом главных сил Империи… – продолжал Сагино. – Лучше я сразу прикажу своим людям броситься на мечи. Последствия те же, только хлопот меньше. – Он махнул рукой.
Он еще раз молча обдумал сложившуюся ситуацию.
– Даргон оставил нас на милость островитян! – взорвался он. – Это безумие!
– Так говорят… – пробормотал солдат.
Сагино поднял брови.
– Говори, что знаешь, – велел он. – Не бойся.
Гонец, стараясь не смотреть в глаза коменданту, рассказал о казнях в лагере.
Старый воин встал и медленно смял лежавшую на столе карту.
– Возвращаемся в Дину, – мрачно сказал он. – Палатки сворачивать, корабли вернуть назад. Этот легион уже обречен.
ЛЮБОВЬ ДЕВСТВЕННИЦЫ
На пороге лаборатории Родмина стояли двое истребителей.
– Мы пришли за любовницей чудовища! Мы знаем, что она у тебя.
– В сущности, вы столь же глупы, как и слепы. Что вам нужно от той, кто ни в чем не виновата?
– Закон Чистоты предусматривает…
– Истребитель, ты меня удивляешь. Не знаю, то ли рассмеяться тебе в лицо, то ли плюнуть. Король умирает, королевство рушится, а вы ищете мести, и притом кому – женщине!
– По крайней мере, мы хотим заполучить ее! – рявкнул второй истребитель.
Маг проницательно посмотрел на него:
– Значит, Ксин от вас улизнул?