Игорь Афанасьевич Васильков
Следопыты в стране анималькулей
Глава первая
Открытие нового мира
Ласково шепчутся, набегая на берег, голубые волны Эгейского моря.
В жаркие летние дни солнце палит немилосердно. Кажется, что и воздух, и море, и прибрежные скалы — все дышит зноем. Даже дикие олени, спасаясь от полуденного жара, покинули поляны с сочной травой и залегли в тени лесной чащи.
Но по-прежнему людно на приморских дорогах древней Эллады. Поднимая едкую белесую пыль известкового камня, которым вымощена дорога, марширует отряд воинов. Яркие лучи солнца вспыхивают ослепительными искрами на шлемах, щитах, на гранях коротких мечей.
Проходят воины, и солнечные искорки загораются уже на мокрых от пота спинах полуголых рабов. Они тащат тяжелые носилки, закрытые со всех сторон плотной тканью. В носилках лежит, развалившись на подушках, богатый афинский землевладелец. Он спешит в свое поместье. Приближается время сбора урожая, и надо присмотреть за работой в оливковых рощах.
Следом по дороге растянулся караван, груженный изделиями городских ремесленников. Греческие товары — оружие, ткани, посуда и другие предметы обихода — славятся во всех странах древнего мира.
А с гор, из глубины страны, спускаются караваны с вином, шерстью и кожами.
Караван за караваном подходят к причалам, где стоят готовые к дальнему плаванию торговые парусники. Вот уже плещутся под слабым ветром паруса, и корабль за кораблем покидают родной берег, теряются вдали, там, где синее море сливается с синевой неба.
Корабли уходят в Африку — в Египет и Нубию, в Малую Азию, к северным берегам Черного моря — в далекую и таинственную Скифию.
За кораблями, исчезающими на горизонте, наблюдают путники. Их всегда много на дорогах Эллады. Они идут группами и в одиночку. Ведь в те времена для большинства населения собственные ноги были единственным и самым надежным средством передвижения по суше.
Не утихает движение на дорогах и в зимние дождливые месяцы.
Море шумит и грохочет, бьет водяными валами о подножие скал, высоко взлетают соленые брызги. Морской пеной покрыты прибрежные камни. Горизонт обложен тяжелыми тучами. Они поднимаются все выше и закрывают солнце. Еще мрачнее становится кругом. Шквальные порывы ветра то и дело приносят холодный косой дождь.
В это время матросы не отваживаются выходить в море, и парусники покачиваются у причалов под защитой мола. Все, кто имеет кров над головой, предпочитают сидеть дома и греться у жаровень с раскаленным углем.
А по дорогам и в дождь и в стужу по-прежнему идут путники.
Жизнь для трудящегося люда становится все тяжелей. Настоящее безотрадно, будущее тревожно. Аристократы — землевладельцы — богатеют, а ремесленники беднеют, разоряются и, хотя остаются свободными, попадают в полную зависимость от богачей. Постоянно вспыхивают кровопролитные войны между соседними греческими городами-государствами. С востока грозит нападением сильная персидская держава.
С каждым годом все больше путников на дорогах.
Спешат с поручениями рабы. Отряды воинов подтягиваются к границам. Ремесленники бредут из города в город в поисках лучшей доли. И все чаще встречаются люди с посохами в руках, в стоптанных сандалиях, с лицами, покрытыми пылью. Эти люди идут издали, они ищут правду.
Еще недавно жизнь казалась простой, а мир — небольшим и понятным.
Все знали, что Земля, круглая и плоская, как пряник, плавает в водах Океана. Земля и Океан накрыты сверху твердым небесным сводом, похожим на громадную хрустальную чашу, которая постоянно вращается вокруг Земли вместе со звездами. Между Землей и небом носятся вечные странники: Солнце, Луна, планеты.
Странно выглядит этот мир: плоская Земля, покрытая чашей небосвода, плавает в Океане.
А посередине Земли поднимается высочайшая гора Олимп, подпирающая небо. Там, на светлом Олимпе, живут боги. И царь богов Зевс охраняет порядок и правду во всем мире. Зевс рассылает людям свои дары и утверждает на Земле законы жизни. В руках Зевса — счастье и несчастье, добро и зло, жизнь и смерть. Два больших сосуда стоят у врат дворца Зевса. В одном сосуде добро, в другом — зло. Зевс черпает из обоих сосудов и посылает людям либо добро, либо зло.