Причем древние обнаружили, что в результате прецессии земной оси это созвездие не является фиксированным, постоянным на все времена, а честь «принять» или «нести» Солнце в день весеннего равноденствия очень, очень медленно переходит от одного зодиакального созвездия к другому.
Говоря словами Джордже де Сантильяны: «Положение Солнца среди созвездий в день весеннего равноденствия было указателем „часов“, отсчитывающих цикл прецессии — часов, надо сказать, довольно долгих, поскольку Солнце в день равноденствия находится в пределах одного созвездия почти 2200 лет».
Направление медленной прецессии земной оси — по часовой стрелке (то есть с востока на запад), против направления годичного движения нашей планеты вокруг Солнца. По отношению к созвездиям зодиака, которые на самом деле жестко зафиксированы в пространстве, это означает, что точка, в которой происходит весеннее равноденствие «упорно смещается по эклиптике в направлении, противоположном движению Солнца, то есть против „правильного“ порядка знаков зодиака (Телец → Овен → Рыбы → Водолей вместо Водолей → Рыбы → Овен → Телец)».
Вот, вкратце, в чем смысл «прецессии равноденствий». Именно это означают слова «наступит эра Водолея».
Цикл прецессии с периодом 25 776 лет приводит в движение величественную небесную колесницу на ее нескончаемом пути по небесам. Но подробности того, как именно прецессия перемещает точку равноденствия от Рыб к Водолею и «далее», тоже небезынтересны.
Вспомним, что равноденствие случается только два раза в год, когда наклоненная земная ось становится к Солнцу боком. Именно тогда Солнце во всем мире восходит точно на востоке, и день с ночью имеют равную продолжительность. Поскольку земная ось медленно, но верно «прецессирует» в направлении, противоположном движению по орбите, то точки, в которых она подставляет свой «бок», каждый год встречаются на орбите чуть-чуть раньше. Эти годичные изменения так малы, что почти незаметны. Смещение на один градус на эклиптике, что соответствует примерно ширине вашего мизинца на вытянутой руке на фоне неба, происходит примерно за 72 года. Однако, как указывает Сантильяна, так за 2200 лет набегают 30°, что как раз и означает завершение полного цикла прецессии (360°) за без малого 26 тысяч лет.
КОГДА ДРЕВНИЕ ДОДУМАЛИСЬ ДО ПРЕЦЕССИИ?
В ответе на этот вопрос скрыт большой секрет, даже тайна, прошлого. Прежде чем попытаться проникнуть в эту тайну и разгадать секрет, ознакомимся с официальной установкой. Британская энциклопедия как кладезь исторической мудрости ничем не хуже других, и вот что в ней говорится об ученом Гиппархе, предполагаемом первооткрывателе прецессии:
«Гиппарх (родился в Никее, Битиния. Умер после 127 года до н. э. на острове Родос), греческий астроном и математик, который открыл прецессию равноденствий… Это выдающееся открытие было результатом кропотливых наблюдений, порожденных острым умом. Гиппарх наблюдал положение звезд, а затем сравнивал их с полученными за 150 лет до этого данными Тимочария из Александрии и с еще более ранними результатами вавилонских наблюдений. Он обнаружил, что звездные долготы различались, причем разница превышала возможную погрешность наблюдения. В результате он предложил объяснять эту разницу прецессией и оценил ее годичную величину в 45 или 46 угловых секунд. Это очень близко к принятой в настоящее время величине 50,274 угловых секунды…»
Сначала о терминологии. Угловая секунда — самая маленькая доля углового градуса. В одной угловой минуте их 60, в градусе — 60 минут, а весь годовой путь Земли вокруг Солнца составляет 360°. Годовое изменение в 50,274 угловых секунды (меньше одной шестидесятой градуса) так мало, что потребуется примерно 72 года (целая человеческая жизнь).. чтобы равноденственное Солнце сместилось по эклиптике на один градус. Именно из-за трудности измерения такого черепашьего темпа изменений результаты, полученные Гиппархом во II веке до н. э., объявлены в Британской энциклопедии «выдающимся открытием».
Представлялось ли бы это открытие столь же выдающимся, если бы оказалось, что оно сделано повторно? Сияли бы столь же ярко астрономические и математические достижения греков, если бы мы смогли доказать, что за труднейшую задачу измерения прецессии брались за тысячи лет до Гиппарха? Что, если этот небесный цикл длительностью почти 26 000 лет стал объектом точных научных исследований за много эпох до предполагаемого расцвета научной мысли?
В поисках ответов на эти, вопросы может встретиться много таких свидетельств, какие ни один суд не принял бы в качестве конкретного доказательства. Не будем принимать и мы. Мы видели, что Гиппарх предположил для величины годичной прецессии 45–46 угловых секунд. Так не будем пытаться сбросить греческого астронома с пьедестала первооткрывателя прецессии, если нам не удастся найти более точный результат, исходящий из более раннего источника.
Конечно, существует много потенциальных источников. Однако сейчас, в интересах краткости, мы ограничим наше исследование мифами, имеющими универсальный характер. Мы ухе рассматривали подробно одну группу мифов (см. предания о наводнении и катаклизме в Части IV) и видели, что они обладают рядом прямо-таки интригующих подробностей.
1. Нет сомнения, что они чрезвычайно стары. Возьмем, например, месопотамскую историю о потопе, версии которой были обнаружены на табличках, относящихся к древнейшим слоям Шумера, около 3000 года до н. э. Эти таблички, свидетели зари документированного прошлого, не оставляют сомнения в том, что предание о потопе было древним уже тогда и, следовательно, родилось задолго до этой самой зари. Мы не можем сказать, за сколько именно. Но факты таковы, что ни один ученый не смог установить даты создания хоть какого-нибудь мифа, не говоря уже о почитаемых и широко распространенных преданиях. Такое впечатление, что они существовали всегда как часть постоянного багажа человеческой культуры.