Чем больше я размышлял о странных скульптурах из Ла-Венты, тем меньше мне нравились подобные идеи. Возможно, финикийцы и другие народы Старого Света действительно пересекали Атлантику еще до Колумба. Существуют убедительные доказательства, хотя их обсуждение выходит за рамки этой книги. Проблема в том, что финикийцы, оставившие характерные примеры своего искусства и ремесла в разных частях Древнего мира, не сделали этого в Центральной Америке. Ни негроидные головы, ни барельефы с изображением европеоидных фигур даже отдаленно не напоминают стиль и художественные формы финикийского искусства. В сущности, эти замечательные произведения как будто не принадлежат ни к одной известной культуре, жанру или традиции. Они не имеют прецедентов как в Старом, так и в Новом Свете.
Создается впечатление, что они не имеют корней… но это, разумеется, невозможно, так как все формы художественного самовыражения откуда-то происходят.
На мой взгляд, одно из возможных объяснений заключалось в теории «гипотетической третьей стороны», первоначально выдвинутой рядом ведущих египтологов для объяснения одной из величайших загадок истории и хронологии Древнего Египта.
Археологические свидетельства указывают на то, что в отличие от медленного и мучительного развития, происходящего в обычных человеческих обществах, цивилизация Древнего Египта появилась сразу же и полностью сформированной. Действительно, период перехода от примитивного к развитому обществу был необъяснимо коротким с исторической точки зрения. Технические навыки, развитие которых требовало столетий или даже тысячелетий, появились почти мгновенно и без каких-либо исторических прецедентов.
К примеру, в археологических останках додинастического периода (около 3500 года до нашей эры) нет никаких следов письменности. Вскоре после этого внезапно появились иероглифы, знакомые нам по многим древнеегипетским памятникам, причем они уже имели сложную и совершенную форму. Они не являлись простыми рисунками предметов или действий, но обозначали только звуки и были снабжены подробной системой цифровых символов. Даже самые ранние иероглифы были стилизованными и схематичными, и совершенно ясно, что хорошо разработанный курсивный шрифт находился в общем употреблении уже с начала Первой Династии.
Удивительно, что в этой системе письменности нет никаких следов эволюции от простого к сложному. То же самое относится к математике, астрономии, медицине и архитектуре Древнего Египта, а также к поразительно богатой и сложной религиозно-мифологической системе (основное содержание даже таких утонченных трактатов, как Книга Мертвых, существовало с самого начала династического периода).
Большинство египтологов не рассматривают причины столь быстрого развития цивилизации в Древнем Египте. Но, по мнению ряда более смелых мыслителей, этот факт требует удовлетворительного объяснения. Джон Энтони Уэст, эксперт по раннединастическому периоду, задает вопрос:
«Как могла появиться цивилизация, с самого начала имевшая высокий уровень развития? Посмотрите на автомобиль 1905 года и сравните его с современным. Процесс «развития» налицо. Но в Египте нет аналогий — все появилось с самого начала.
Ответ на эту загадку напрашивается сам собой, но его редко принимают во внимание, потому что он противен современному образу мышления. Египетская цивилизация возникла не в результате «развития», а была наследием другой цивилизации».
На протяжении многих лет Уэст был бельмом в глазу для египтологического истеблишмента. Но другие, более традиционные авторитеты тоже высказывали озадаченность «внезапностью» появления египетской цивилизации. Уолтер Эмери, профессор египтологии из Лондонского университета, подытожил суть проблемы:
«Примерно за 3400 лет до Рождества Христа в Египте произошла огромная перемена, и страна быстро перешла из состояния неолитической культуры со сложным племенным устройством к организованной монархии…
В то же время появилась письменность. Монументальная архитектура, искусства и ремесла развивались с поразительной быстротой, и все признаки указывали на существование процветающей цивилизации. Все это было достигнуто за сравнительно короткий промежуток времени, поскольку эти фундаментальные новшества в письменности и архитектуре не имеют или почти не имеют основы в прошлом».