— А вы не боитесь играть на нашей улице? — вдруг спросила Живка.
— А чего бояться?
— Как чего? А если Крум придет?
— Какой Крум? — не поняла Юлия.
— Тот, которого вы били в прошлый раз…
Юлия совсем забыла о нем. Бебо перестал скакать и все еще дуясь за то, что его заставили играть, гневно пробормотал:
— Пусть только он покажется, я как дам ему — вон туда полетит.
Юлия с уважением посмотрела на его палец — он показывал не меньше, чем на середину улицы. Живка, которая была постарше, совсем не увлекалась его хвастовством и медленно покачала головой.
— Вы не знаете какой он, потому и говорите…
— Пусть только сунет сюда нос! — храбро возразил Бебо, хотя уже не был уверен в силе своих кулаков, как это могло бы показаться по его тону.
— Лучше будет, если он не покажет носа, — скептически заметила Живка.
— Нет, нет, лучше, если покажет. Как раз отучим его задираться.
— Во всяком случае, он очень плохой мальчик, — заметила тоном взрослой девочки Живка. — Представьте себе, его поймали в школе, когда он рисовал мелом свастики.
— Что, что?
— Ломаные кресты! — важно объяснила Живка. — Фашистскую эмблему! — Представьте себе, я не верила, что есть такие мальчишки! Он просто фашист!
— Хорек несчастный! Пусть только он появится! — мрачно пригрозил Бебо.
Но не прошло и пяти минут, как он горько пожалел о своей угрозе. Как раз в разгар игры, откуда-то из дворов вышел рыжий негодяй и медленно направился к ним. Он как всегда был босиком, в коротеньких штанах, в одной руке он держал гибкий прут, в другой кусок старого железа. Увидев его вооружение, Бебо почувствовал, как кровь застывает в его жилах, лицо его чуть заметно побледнело. Рыжий подошел, и заметив Юлию, впился в нее своими маленькими злыми глазками. Было совсем очевидно, что он узнал своего старого врага.
— А ну-ка! Убирайтесь отсюда! — грубо и мрачно приказал он. — Ну, чтоб духа вашего здесь не было!
— Убирайся ты! — так же грубо крикнул Бебо, но голос его как-то дрогнул, и лицо потеряло свое решительное выражение.
Резкий тон все же произвел впечатление на рыжего.
— Ты не задавайся! — сказал он более мягко. — Как тебе дам оплеуху, вон к тому забору прилепишься, как почтовая марка.
— А я как тебе дам — оба глаза выскочат!
Но каким грозным ни было обещание Бебо, тон его был довольно примирительным и весь вид не предвещал ничего такого.
— Ой, ой, — злобно пробормотал рыжий. — Очень ты страшный.
— Мало тебе было в прошлый раз!
В глазах рыжего мелькнула ненависть и любопытство.
— A-а, ты из тех? Не потому ли ты такой грозный! — Он многозначительно повертел прут в руке. — Подойди, подойди, ты мне нужен…
— А другие тебе не нужны?
— И другие нужны…
— Тогда подожди только две минутки! Они сейчас придут!
На лице рыжего мелькнуло явное беспокойство.
— А где они?
— Здесь наверху, у зубного врача! Если хочешь, могу им свистнуть. Ты и никнуть не успеешь, как они уже будут здесь.
Рыжий бросил на Бебо продолжительный взгляд, полный ненависти и потом, не сказав больше ни слова, так же медленно пошел по улице. Победитель, оставшийся на поле боя, торжествующе посмотрел на девочек, ради которых он не сбежал еще в первый момент. Но к его удивлению лицо Юлии было неприветливым и даже хмурым.
— Здорово ты ему дал! — сказала она с горечью. — Просто щека у него посинела!
— Постой, но…
— Если бы здесь был Пешо, — прервала его сердито Юлия. — Он рассчитался бы с ним…
Бледное лицо Бебо порозовело от внезапного прилива крови.
— Ясно ли тебе, что не нужно подымать шума, — сказал он, смутясь. — Ты же знаешь, какая у нас задача.
Юлия молчала, но последняя фраза очевидно произвела впечатление на Живку, потому что, некоторое время спустя, она спросила:
— А зачем вы ходите сюда? Ведь вы далеко живете?
— Так… приходим, — все еще обиженно и недовольный вопросом, сказал Бебо.
— Наверное, здесь тротуар лучше, чтобы играть в классы, — с легкой иронией заметила Живка.
— Глупости — классы! Я просто хожу… к зубному врачу.
— Ага!
— Лечу зуб…
— Да, но врач живет наверху…
— А я жду, когда подойдет время! — сердито ощетинился Бебо. — У меня назначен определенный час.
Живка улыбнулась, ее смуглое лицо, как будто засияло.
— Другими словами, тебе немного страшновато, — сказала она, но в ее тоне было больше сочувствия, чем насмешки.
— Не то, чтобы мне было страшно, но…
— Знаю, знаю!. Во всяком случае, все говорят, что этот зубной врач просто прекрасный. Работает так. что не охнешь…