— Мы теряем драгоценное время, — раздражённо сказал Хъёрг, опираясь на свой любимый двуручник. — Если у вас нет понимания, что делать, зачем тогда было сюда идти?
— Это не просто камень, — возразила Арна, внимательно изучая узоры на поверхности Алтаря. — Это древняя магия, и она требует времени.
— У нас нет времени, — Хъёрг повысил голос. — Моргрейн уже наверняка близко.
Мелиэль резко бросила, — Если ты боишься, уходи. Но я не позволю рисковать всеми только потому, что кому-то не хватает терпения.
Хъёрг скрипнул зубами, но промолчал. Напряжение между ними повисло, как густой туман.
Гривен аккуратно положил ладонь на Камень Истины, чувствуя лёгкую вибрацию под пальцами. В этот момент его сознание затопило видение: Великий Лес, каким он был когда-то, светлый и величественный, сменился искажённым темнотой проклятия. Он увидел, как древние Высшие заключали договор, связывая свои силы с природой и магией, поддерживая равновесие. Но что-то пошло не так — предательство, раскол, боль, жертвы. Камень был не просто артефактом — он был печатью их клятвы.
Мелиэль невольно сжала пряжку пояса, ощущая, как от неё исходило мягкое тепло. Она опустила взгляд на выгравированные узоры и на мгновение почувствовала, как в голове проносятся образы прошлого: мать, говорящая о верности пути, об ответственности, о том, что однажды ей придётся принять решение, которое изменит всё.
Дофф медленно провёл пальцами по клинку, с которым уже успел сродниться. И тогда он увидел — боль, которую несла тьма. Этот клинок был не просто оружием, а частью ритуала, требующего жертвы. Что-то или кто-то должен был быть принесён в жертву для того, чтобы баланс был восстановлен.
Хъёрг стоял чуть в стороне, его взгляд был устремлён на Алтарь, но в нём не было благоговения, как у остальных. Его пальцы нервно сжимали рукоять меча, а мысли с удушающей силой давили на сознание. Он наблюдал, как Мелиэль, Дофф и Гривен касаются артефактов, чувствуя, как от их уверенности становится ещё тяжелее. Он знал, что уже слишком далеко зашёл в своей лжи, и Лес чувствовал это.
«Я должен был уйти раньше…» — мелькнула мысль, но ноги, словно приросли к земле. Он пытался убедить себя, что делает это ради чего-то большего… Но тень сомнения росла с каждым днём. Что, если они узнают? Что, если его выбор уже привёл к краю пропасти?
Тихий шорох листвы позади заставил его вздрогнуть, и он резко обернулся, но никого не увидел. Лишь Лес, словно заглядывая ему в душу, нашёптывал правду, от которой он так долго убегал.
Вдруг в воздухе зазвучал едва различимый гул. Хранители Леса не показывались, но их присутствие ощущалось в каждом вздохе природы, в каждом дуновении ветра. В мыслях каждого из троих возникли простые, но непреложные истины:
Клинок требует жертвы. Пояс — верности пути. Камень — баланса.
Мелиэль закрыла глаза, пытаясь осознать вес этих слов. Она чувствовала, как каждое испытание, каждый шаг приводил её именно к этому моменту. Принятие своего пути, отказ от сомнений и страхов.
— Мы не можем отступить, — прошептала она, открывая глаза. — Нам придётся принять всё, что несут эти артефакты.
Дофф шагнул ближе, его голос прозвучал глухо: — Если жертва неизбежна… Значит, мы должны быть готовы. К любому выбору.
Гривен тяжело вздохнул, глядя на Камень Истины. — Я хранил его так долго, а теперь боюсь узнать, какую цену он потребует.
И снова шелест листвы донёс до них ответ — не бойся. Истина всегда требует платы, но она всегда ведёт к свету.
Они стояли молча, осознавая, что выбора уже нет. Лес ждал их решения, и ритуал должен был начаться, когда они будут готовы. В этот момент они поняли, что шаг назад невозможен.
И в этот же момент поляна наполнилась едва уловимым шёпотом, словно сама земля начала говорить с ними. Воздух уплотнился, а тени от деревьев задрожали, обретая странную, призрачную форму. Мелиэль первой почувствовала, как нечто невидимое касается её сознания — холодное, но не враждебное. Оно словно искало ответы в её душе, перебирая воспоминания, сомнения, страхи.
Гривен вздрогнул, камень в его руках потяжелел, и он едва удержался на ногах. По поверхности Алтаря побежали всполохи света — неяркие, тонкие, складывающиеся в изображения. Видения наполнили поляну: фигуры, закутанные в мантии, склонившиеся над этим самым местом, их руки соединены в круге. В центре сверкали три артефакта: кинжал, пояс и камень, окружённые мерцающим потоком магии. Их голоса звучали откуда-то издалека, словно эхом сквозь века.
«Клинок требует жертвы… Тот, кто его держит, должен отдать часть себя… свою силу, свою суть…»