Женщина... и шок, отвращение и гнев на лице Джексона — это должно быть связано. Она знала Джексона, называла его «наш мальчик», а когда Сет вмешался, назвала его по имени. Вокруг меня все еще бурлит энергия урагана. Вместо этого я воплощаю собой спокойный, тихий центр. Вы что, блядь, издеваетесь?
— Эта женщина, — бормочу я, медленно собирая все воедино. — Как ее зовут?
Сет постукивает пальцами по экрану своего телефона, отправляя сообщение.
— Какая женщина? — меня охватывает раздражение. Какая женщина?
— Ты знаешь, какая женщина, — огрызаюсь я, хмурясь. — Рыжая. — Его пальцы замирают на середине текста, и он смотрит на меня. Я никогда не изучала черты лица Сета, но видела его достаточно раз, чтобы понять, как он выглялит, когда чувствует себя неловко. Его нерешительность — единственное подтверждение, которое мне нужно. Амелия.
Глава 10
Джексон
Все мое лицо чертовски болит. Мышцы под кожей словно увеличиваются в размерах с каждой секундой. А невыносимая боль в лице, которая накатывает волнами, — чертовщина. Уверен, что удар кувалдой по лицу был бы лучше, чем это. И все же боль не сравнится с сокрушительным разочарованием, сковывающим мою грудь.
Я проиграл.
Нокаут.
Я прислоняю свой рюкзак к случайному разбитому деревянному ящику на обочине дороги. Не знаю, куда мне идти. Мне нужен врач, это я знаю точно, но не понимаю, в каком направлении идти пешком.
Прижав рубашку Дэррила ко лбу, я резко дергаю за молнию сумки, пока она не расстегивается. Затем достаю черную рубашку-поло, перекидываю ее через плечо и снова застегиваю молнию. Я опускаю рубашку Дэррила и быстро натягиваю через голову свое поло.
Свежая, липкая кровь просачивается мне в глаз, и, просунув руки в рукава, я вытираю лицо и прижимаю оранжевую ткань к брови. Затем тянусь за сумкой, но останавливаюсь, увидев в мутном свете уличного фонаря свои окровавленные, опухшие костяшки пальцев.
Я нахожусь в одной комнате с Амелией всего десять секунд, и моя жизнь рушится. Почему я не удивлен? Ведь знал, что есть шанс увидеть ее сегодня вечером, но не думал, что это будет прямо рядом с Селеной. Чертова наглость, что она так близко к Селене и Сету, как будто у нее есть на это право. Чего она хочет? Она приехала в Портленд по какой-то причине, и это точно не я. Она никогда не заботилась обо мне раньше, почему же сейчас?
Не забыв застегнуть молнию, я поднимаю сумку и закидываю ее на плечо. Когда иду, мелкие камешки из гравия на обочине дороги давят на мои босые ноги. Вдалеке слышен гул машины, и вскоре рядом со мной замедляет ход черный внедорожник.
Есть только один человек, достаточно глупый, чтобы найти меня, когда я в таком настроении, и именно из-за нее я оказался в этой переделке.
— Привет, незнакомец, — мурлычет она.
Я слышу ухмылку на губах Амелии, и меня передергивает. Впрочем, меньшего я от нее и не ожидал. Она всегда наслаждалась моей болью. Я продолжаю идти, держа голову прямо и надавливая на порез. Злость бурлит в моем желудке, как лава, грозя взорваться и пронестись по венам. Я изо всех сил стараюсь сдерживать её, зная, что именно этого и добивается Амелия. Как и я, она питается гневом и ненавистью. Это ее заводит, а когда она заводится, то точно знает, как манипулировать ситуацией, чтобы получить желаемое... не хочу оказаться в такой ситуации. Я больше никогда не смогу оказаться в такой ситуации с ней. В прошлый раз я едва выкарабкался. Дело в том, что Амелия не может причинить тебе вреда, если ты не впустишь ее в свою голову. А это нелегко. Видите ли, у нее есть система — особый порядок воздействия на разум. Сначала она работает над вашим телом, а когда оно сдается, приступает к работе над разумом. Когда разум разрушен, она переходит к твоей душе, делая из тебя того, кого она хочет, и выхода нет, пока она сама не решит. Чистое. Блядство. Пытка.
— Джеки, ты же не игнорируешь меня, правда? — я молчу, надеясь, что, если буду молчать достаточно долго, ей станет скучно, и она уйдет. Помню, однажды в журнале я прочитал об этой тактике охоты. Если столкнулся с опасным животным, молчи, притворяйся мертвым, и в конце концов им станет скучно. Надеюсь, здесь применима та же концепция. Может, Амелия и не похожа на медведя, но она так же опасна, уверяю вас. Проходит еще несколько секунд молчания, пока она снова не начинает говорить.
— Если ты не в настроении разговаривать, то, может быть, Селена будет. Она похожа на девушку, с которой я бы поладила.
Я замираю при упоминании имени Селены. Оно не звучит так, как должно звучать из ее ядовитых уст. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть ей в лицо. Она сидит, возвышаясь, в своей машине, уголки ее губ кривятся в ленивой, озорной улыбке. Ее рыжие волосы стянуты назад большим сверкающим зажимом, а пальцы с красными ногтями сжимают руль.
— Если ты еще хоть раз переступишь порог одной комнаты с Селеной, я... — она смеется.
— Что? Что ты можешь сделать со мной такого, что мне не понравится, Джексон? — я стискиваю зубы, когда она закатывает глаза.
— Тебе больно. Позволь мне хотя бы отвезти тебя куда-нибудь, где тебе помогут.
Я качаю головой. Не верю, что она меня куда-то отвезет, ни на йоту. У десятилетнего ребенка, забравшегося в машину к незнакомцу, больше шансов, чем у меня в машине с Амелией.
— Я отказался от предложения Дэррила отвезти меня в больницу, с чего ты взяла, что я приму твое? — Амелия вздыхает.
— Если ты не поедешь со мной, я развернусь и поближе познакомлюсь с твоей красоткой... какой бы она ни была. А если пойдешь, я тебя вылечу и отправлю в путь, без всякого вреда. — Я хмурюсь.
— В чем подвох? — ее пронзительные темные глаза смягчаются. Если бы я не знал ее лучше, то сказал бы, что она выглядит искренней, но я знаю Амелию, и искренность — это не то слово, которое можно использовать для ее описания.
— Я скучала по тебе и хочу наверстать упущенное. Вот и все. — Ее обычный хрипловатый голос звучит ровно и ранимо, такой тон я слышал только в самые темные ночи, когда ей нужна была чья-то забота. Я чувствую, что моя решимость колеблется. Хотя и не хочу этого, но бессилен остановить ее.
— Ты приводишь в порядок мою бровь, мы поговорим, а потом ты оставляешь меня одного. Навсегда. Договорились?
На краткий миг на ее лице мелькает обида. Странно, но это не заставляет меня чувствовать себя плохо. Я вообще ничего не чувствую. Мои эмоции слишком заторможены, когда дело касается ее. Я буду счастлив никогда больше не видеть ее. Это то, чего я действительно хочу, и если это означает, что мне придется потратить немного времени на то, чтобы объяснить это, то хорошо. Я могу это сделать.
— Договорились, — отвечает она твердым кивком головы. — Одна ночь, а потом ты больше никогда меня не увидишь.
Я знаю, что это обещание она не сдержит, но, по крайней мере, это начало. По крайней мере, она знает, что у меня есть другие планы на жизнь, и она в них не входит.
***
Амелия въезжает на подземную парковку отеля, в котором остановилась. Это гламурный отель, слишком гламурный для ее прежней сущности, чтобы на него хватало денег. Интересно, какого богатого ублюдка она поимела, чтобы устроить свою жизнь? Даже машина у нее современная, напичканная стильными синими лампочками и сенсорными мини-экранами. У прежней Амелии была небольшая квартира и несколько дорогих платьев, но этим все и ограничивалось. Похоже, плохие люди в этом мире продвигаются вверх быстрее, чем хорошие. Как карма до сих пор не решила испортить ей жизнь, ума не приложу. Кроме того, от одной мысли, что я останусь один в ее гостиничном номере, мне становится не по себе. Я имею в виду, что я — не святой и совершил свою долю ошибок, когда дело дошло до секса с другими женщинами и Селеной. Я никогда не задумывался о чувствах Селены до того, как все стало серьезно. Селена — одна из целого ряда женщин, с которыми у меня был секс за последние несколько лет. Помню, я снова и снова напоминал себе, что она знает, что я за человек. Я часто говорил себе, что своим поведением показывал ей, что не настроен на нормальные отношения. Сейчас я мог бы снова заявить об этом и провести одну ночь с Амелией... но это неправильно. Селена никогда не простит меня. Я никогда не прощу себя. Я приложил слишком много усилий, чтобы отдалиться от Амелии. И не собираюсь впускать ее обратно. Ни за что, блядь. Если честно, я надеялся, что Амелия отвезет нас куда-нибудь в общественное место. Я страстно ненавижу больницы, но в любом случае соглашусь на неловкое сидение в приемном покое больницы, чем на ее темные, таинственные покои.