Джексон
Ее бледно-зеленые глаза опускаются на мои губы и задерживаются. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не улыбнуться в знак признания. Она может притворяться дурочкой, но я знаю лучше — я знаю ее лучше. Я нехотя отпускаю Селену из своих объятий. Хотя не хочу ничего, кроме как зайти дальше, гораздо дальше, но я заметил машину Сета на подъездной дорожке, и не собираюсь портить им завтрак или подвергать малышку Хлою тому, чего ей не следует видеть.
Трудно представить, чтобы моя задница или задница Селены сжалились над глазами малышки. Видит Бог, отцу Селены было нелегко, когда он зашел к нам на кухню. Я улыбаюсь при этом воспоминании.
Очевидная вспышка разочарования, смешанного с облегчением, мелькает на ее лице, прежде чем она прочищает горло и отступает назад.
— Ты пригласишь меня войти? — спрашиваю я, возвращаясь в свою непринужденную позу у дверного косяка.
Ее зеленые глаза анализируют меня и рассматривают повседневную одежду — джинсы и футболку. В конце концов ее взгляд останавливается на моем ремне, и глаза слегка расширяются, а затем переходят на мое лицо. Ее волнует мой ремень? Она любила его, когда тот вгрызался в ее плоть, оставляя красивые красные следы.
— Я не хочу, — отвечает она со всей напускной уверенностью в себе.
Я склоняю голову. Может быть, она говорит серьезно. А может, и нет.
— Но, если я этого не сделаю, Сет может покончить с собой за завтраком от скуки. — Я киваю, и мои губы подергиваются.
— Тогда сделай это ради Сета.
Она смотрит на меня, и я не знаю, сколько времени проходит... может, секунды, может, минуты, черт, а, возможно, и дни, прежде чем она выдыхает и отходит в сторону. Я смотрю на ее грудь, проскальзывая мимо, и сопротивляюсь желанию потрогать ее соски, зная, как они напрягаются под розовой хлопковой футболкой. Я не понимаю, что застываю на месте, пока Селена не пихает меня в руку, и мой взгляд снова не находит ее лицо.
— Они на кухне, а не в моей майке, — заявляет она, ее глаза сужаются, а щеки краснеют. — Ты знаешь, где находится кухня.
Через две долгие секунды мне удается оторвать взгляд от ее лица и перевести его на коридор передо мной. Вдалеке слышно, как пластиковая тарелка неоднократно стучит по плитке, и я не могу сдержать улыбку, которая растягивается по уголкам моих губ. Ребенок или нет, но Хлоя мила до чертиков и способна вызвать улыбку на лице любого. Даже на моем.
Я ускоряю шаг и направляюсь прямо на кухню. На полу перед холодильником сидит Хлоя в розовом платье в горошек, посасывает сыр и стучит фиолетовой тарелкой по кафелю, забавляясь этим звуком. Я оглядываю кухню и вижу Сета в обтягивающей голубой футболке, который целуется с Оливией. Я вздергиваю бровь и прислоняюсь к стойке. Я думал, что химия угасает, как только ты женишься и заводишь ребенка. Очевидно, нет. Я чувствую их жар даже отсюда.
Оливия пальцами перебирает его волосы и сильнее втягивает его язык в рот, а ногами обвивает его талию.
Странно, как складывается жизнь. Еще недавно я не мог представить, что Сет с кем-то остепенится, а теперь не могу представить его жизнь без Оливии или Хлои. Я всегда представлял себе Сета с какой-нибудь статусной женой — светлые волосы, большие, искусственные сиськи и губы — все поверхностно. Сет всегда избегал «милых» девушек; боялся, что разрушит их жизнь. Интересно, что заставило его передумать насчет Оливии? Конечно, Оливия выглядит совсем не мило. То есть… она не похожа на Селену, но и не монашка. Я улыбаюсь при мысли о том, чтобы показать Оливии свой ремень. Она бы умерла.
Как только эта мысль проходит, я слышу, как Селена встаёт за моей спиной.
— Фу, мерзость.
Оливия отшатывается от Сета, и он оглядывается через плечо, выглядя не слишком впечатленным. Вздохнув, он отталкивается от стойки и отворачивается. Пока Сет и Селена спорят о Хлои и о том, что она должна видеть, а что нет, я вдыхаю все запахи — бекона, яиц, лука — и странный запах, который не могу разобрать. Что бы это ни было, пахнет горелым. Мой желудок болезненно вздрагивает. Я давно не ел. Был слишком занят, слишком напряжен и чертовски возбужден. Мне предстоит принять решение, к которому я не уверен, что готов, поэтому нужно мнение Сета. Если будет время после завтрака, может, я смогу уединиться с ним на несколько секунд.
***
Я макаю сосиску на вилке в соус барбекю и кладу ее в рот, затем опускаю вилку на тарелку и отодвигаю ее. В животе у меня тяжело и туго, поэтому откидываюсь на стуле и выпрямляю ноги.
— Какие у тебя планы на остаток дня, Джексон? — спрашивает Оливия, бросая не слишком выразительный взгляд в сторону Селены.
Я сдерживаю улыбку. Она понятия не имеет, что я в курсе, чем занимается Селена, а она не знает, что знаю я о том, что это была ее идея. Изоляция? Серьезно? Оливия не знает меня достаточно хорошо. На этой земле нет ничего, что могло бы удержать меня от получения того, чего я жажду. Кирпичные стены или нет, я получу Селену, когда захочу. Считайте это данностью.
Я качаю головой.
— Нет никаких планов.
Селена ерзает на месте и продолжает ковыряться в своем кусочке тоста, сидя рядом со мной.
Черт, меня раздражает, когда она не ест, но я прикусываю язык. У Оливии острый рот и привычка защищать Селену всякий раз, когда я кажусь ей немного «властным». Временами я бываю таким, даже не стыдно признаться, но вот наплевать ли мне на протесты Оливии — совсем другое.
Нет.
Мой властный характер помог Селене бросить курить, но Оливию это не волнует. В ее глазах я — зло.
Оливия крутит ручку вилки между пальцами и открывает рот, но Сет прерывает ее, шлепнув меня по руке.
— Давай подышим воздухом. — Как раз вовремя. Я киваю и поднимаюсь с кресла. В любом случае, я хочу поговорить с ним наедине. Он подталкивает бутылку с водой Хлои поближе к ней, затем встает и идет к выходу. Я следую за ним, и никто из нас не произносит ни слова, пока мы не оказываемся в тридцати ярдах от задней двери.
Мне всегда нравился задний двор Селены. Это широкое открытое пространство с фруктовыми деревьями, окруженное небольшими белыми камнями.
— Оливия собиралась сказать тебе, чтобы ты ушел. — Он усмехается, останавливаясь, и проводит пальцами по волосам.
Естественно.
— Стоило догадаться.
— Ничего личного. Она просто присматривает за Селеной.
Я засовываю руки в карманы джинсов.
— Селена — большая девочка. Ей не нужно, чтобы Оливия заботилась о...
— А я присматриваю за тобой, — добавляет он, прерывая меня. — В чем дело, Джексон?
Я хмурюсь. За мной? У Сета всегда была странная способность определять, когда я долго над чем-то размышляю.
Я как скала, обращенная к океану. Вначале силен, но чем больше думаю, тем больше отламываюсь, по кусочку за раз, и моя усталость начинает проявляться на лице. Что тут сказать? Я не всегда сильный и непоколебимый.
Я выдыхаю.
— Мне чертовски скучно, чувак. Ты занят в спортзале, Дэррил тоже, а я схожу с ума.
Конечно, я постоянно нахожусь в спортзале, помогаю и провожу занятия по смешанным единоборствам с Сетом и Дэррилом, но это не то, чего я хочу. Они устают, когда возвращаются домой, а я полон энергии.
Этого недостаточно, чтобы насытить меня. Даже близко нет.
Сет складывает руки на груди, искренне заинтересованный моим признанием.
— Хочешь заняться чем-то другим?
Я киваю и обдумываю, как ему об этом сказать.
— Я думаю на время оставить спортзал. Хочу драться — и не в подполье. Я хочу делать это по-настоящему.
Его брови разглаживаются. Он знает, что для меня это очень важно, и я не знаю, когда решил, что хочу снова драться, но теперь слова не вернуть назад. Я не дрался со времен Амелии. Наносил удары то тут, то там, защищая Сета, когда он проходил через все это дерьмо с Доном, но в этот раз я хочу отыграться по полной программе.
Клетка, перчатки, раунды — все. Это моя мечта, которую украла женщина, разрушившая мою жизнь. Помню, как во второй раз она заставила меня драться с кем-то без какой-либо причины.