– Ваша правда, – снова тяжело вздохнул Вороненков. Заговорил проникновенно: – Алина. Мы с вами не первый год знакомы. Разве я когда-либо вас подводил?
Какое тактичное напоминание о том, что я жива исключительно благодаря его вмешательству и экспериментальной методике лечения. По этой причине я обратилась к нему: человеку скандальной среди признанных ученых репутации, автору множества сомнительных и опровергнутых гипотез, человеку, которого не единожды пытались лишить докторской степени и звания профессора, чей здравый ум любили подвергать сомнению даже авторитетные издания. Его проекты финансировали от отчаяния или из любопытства, но едва ли по соображениям логики.
Я выдержала паузу, хотя понимала, что соглашусь на его условия. Скорее всего, понимал это и он.
– Что ж. Мне в любом случае понадобится консультация.
– Конечно-конечно, – с готовностью согласился Вороненков. – Я бы предпочел фото, но, полагаю, это исключено?
– Верно.
– Тогда слушаю вас, Алина Игоревна, крайне внимательно.
***
Бист лежал ничком на том же месте. Он никак не отреагировал ни на мое появление, ни на тычки куда придется черенком лопаты. Либо усыплял бдительность, либо действительно отключился. Бдительно отслеживая положение его конечностей, я присела рядом, держа наготове пистолет – жизнь была мне дороже гипотетической пользы от исследования. Существо не шевельнулось, когда я надела на него наручники, сохранило неподвижность, когда потрясла за плечо, и соизволило очухаться только от вылитой на голову воды.
– Я собираюсь тебе помочь, – сказала четко. – Это – кислородная маска. В твоем случае в баллоне углекислый газ. Я рассчитываю, что ты дойдешь до дома своими ногами. Это ясно?
Ни единого жеста или слова не последовало. Я не знала, откуда он – сбежал из другой лаборатории или чудом не попался людям после падения – и понимал ли мою речь. В любом случае, он покорно позволил надеть на себя маску и лишь прикрыл глаза, вдыхая полной грудью. Оставалось порадоваться собственной предусмотрительности: во все принадлежащие мне дома были завезены медикаменты и оборудования на случай непредвиденного ухудшения моего состояния.
Не думала, правда, что пациентом станет бист.
Даже наполовину уменьшенная концентрация кислорода оказала на него благотворное влияние. Тело неравномерно покрылось защитной броней, конвульсивно дернулись и уже осознанно сжались в кулак пальцы. Контрастно общему по-прежнему жалкому виду обращенный ко мне взгляд был куда более осознанным и почти изучающим.
– Вот и славно, – бросила я, поднимаясь и кривясь от болезненного прострела. – Бери баллон и вперед. Здесь недалеко.
Ни разу на пути из сарая в дом я не оглянулась. И внутри запретила себе подходить к окнам. Но спустя долгие, долгие полчаса от входной двери донеслись шорохи и звуки.
Он подчинился.
***
– Перекись водорода, – указала на ряд пузырьков. – Универсальный антисептик. Прольешь раны. Левосин – для перевязок. Вытянет лишний гной. С остальным твой организм должен справиться сам.
Бист наблюдал за мной из-под опущенных век. До дома он дополз на чистом упрямстве и отключился сразу за порогом. Перемещать его я не собиралась и равнодушно перешагнула. Опустевший баллон из-под газа нашла в сарае: растягивал ли он удовольствие, смакуя эти пять литров с примесью воздуха, или предпочел пару минут чистого кайфа, я не знала, но прогресс был очевиден.
Вновь завозился он уже к вечеру. Повинуясь моим указаниям, мучительно медленно добрался до комнаты, где и рухнул на диван. Равнодушно пережил пристегивание руки к мебельной ножке (я подозревала, эта деревяшка не удержит его при твердом намерении освободиться, но для морального спокойствия приняла меры), жадно следил за перетаскиванием баллона и теперь внимал моим объяснениям.
– Газ, – констатировала. – Запас у меня небольшой, еще парочка, может, найдется, но не больше. Дозируй, как считаешь нужным.
Его рука дернулась к маске. Усилием воли он расслабил кисть.
– Еда.
С ней пришлось повозиться. Никакой твердой пищи, максимально обезжиренное питание из бульона и протертых в кашицу продуктов. Была бы у меня непроливайка, использовала бы ее (к способности биста удержать посуду я отнеслась скептически), а так перелила в термокружку.
– Телевизор, – прокомментировала включение. – Поставлю тебе Discovery. Наслаждайся.
Моя задача состояла в том, чтобы не сдать ему сдохнуть в ближайшие пару дней, пока помощница ищет лабораторию для Вороненкова и закупает необходимое. Можно было уже сейчас переместить его под чей-нибудь присмотр, но я решила, что чем меньше круг вовлеченных людей, тем лучше. Слухи обладали неприятным свойством просачиваться сквозь стены, а я не могла позволить правительственным структурам забрать у меня биста слишком скоро. Нет. Непростительно упускать подобный шанс.