— Уволю я тебя. Уволю. За небрежение своими обязанностями. — Задумчиво произнёс я, толкая дверь.
Генриетта как будто поджидала нас. У меня даже закралось подозрение, что Алёна, прежде чем зайти за мной, предупредила её о нашем визите. Моисея не было. Что так же бросалось в глаза.
— А где главный хирург? — Спросил я.
— А зачем здесь хирург? — Удивилась Генриетта.
— То есть как зачем? Почти у всех переломы. Разве это не его работа?
— Нет. Он не ломал кости. — Сердито ответила наш главврач.
— Вы мне тут не шутите. — Посоветовал я, пытаясь обойти женщину. — Вы прекрасно поняли, о чём я.
— Куда вы рвётесь? — Продолжала заступать мне дорогу баронета Пфендельдорф.
— Генриетта Рудольфовна, — начал я проникновенно, — Скажите мне, пожалуйста, с каких это пор меня не пускают к больным? На каком основании?
— Больные сейчас отдыхают. Ваше присутствие здесь не обязательно. Довольно Изольды Феодоровны. — Проболталась Генриетта.
— Так! Значит, Изольда Феодоровна здесь и ей можно, а мне нет? Знаете, что?..
— Не знаю и знать не хочу. — Резко, как отрезала, сказала баронета.
— Окей. — Сказал я, заводясь не на шутку. — Или вы немедленно пропускаете меня, или я просто вышвырну вас вон из замка!
— Попробуйте. — Не испугалась врач.
Не знаю, что могло произойти, ведь я уже поднял руку, чтоб чего-нибудь пожелать, но в этот момент из бокса вышла Изольда.
— Вы чего тут шумите? — Спросила она.
— Изольда, — облегчённо вздохнул я. — Объясни этой невеже, кто я, и чего могу в этом государстве.
При этих словах Генриетта засопела, явно намереваясь высказаться на данную тему более основательно, но Изольда не дала.
— Ваше величество, — Заговорила девушка. — Тут дело очень деликатное. Идёмте в ваш кабинет. Я всё расскажу.
Спорить я не стал, молча развернулся, и вышел.
В кабинете мне пришлось услышать много очень нелицеприятных вещей. Правда, меня лично они касались лишь косвенно. И тем не менее… Вышло так, что у всех троих моих женщин случился выкидыш. Почему это произошло? В чём причина? Никто толком не знал. А началось всё с Альбины. Она первая попала к Генриетте в руки. И пока та пыталась разобраться в происшедшем, привезли Дженни. Элину доставили ночью уже без сознания. Немедля отправили Матвея к Милисенте. Не просто охранять, а отслеживать все её действия. Что ест? Когда? Даже как ест. Ей объяснили причину такой плотной опеки, и Милисента поняла всё правильно. Сяомин же сорвалась, потому что сама беременна.
Это для меня была новость. Ещё та новость. Мне и в голову не могло прийти такое. Ведь никто из девчонок словом не обмолвился о состоянии своего здоровья.
— А как же Катя? — Растеряно спросил я.
— А Катя не беременна. Она предохранялась. — Ответила Изольда.
Меня так и подмывало спросить: "Даже в первый раз? Неужели она уже тогда знала, что в коридоре встретит меня, и чем это закончится?". Но я удержался от лишних вопросов. Да и вряд ли Изольда знает такие подробности. Не думаю, что Катя сильно распространялась на данную тему.
— Ладно. — Сказал я, пытаясь подвести итог. — Что там сейчас?
— Где? — Не поняла Изольда.
— Что с девчонками? В каком они состоянии?
— Честно?
— Разумеется.
— Лина в очень плохом. До сих пор не пришла в себя. Альбина через недельки полторы, две станет на ноги. Дженни придётся поваляться денька три. А что будет с Милисентой, никто не знает. Конечно, лучше было бы чтоб она была здесь. Но с политической точки зрения ей необходимо рожать там.
— А что, уже время пришло? — Изумился я.
— По её словам нет.
— А по словам Генриетты?
— Тоже нет. — Ответила Изольда. — Принцесса Милисента… Простите, царица, предположительно, на шестом месяце беременности.
— То есть? Моисей не может определить дату?
— Да. Он хирург, а не акушер.
— Ясно.
— Здесь всё не так просто. Имеются большие сложности. Пока Моисей Абрамович не может разобраться, в чём тут дело. Ему кажется, что это отравление. Причём, направленное. Но сработало оно не так, как предполагали отравители. Ребёнок внутри оказался защитой матери.
— Во, как!..
— М-да. Именно так. — Задумчиво произнесла Изольда.
— А что анализы говорят?
— А где такие специалисты?
— Ты ещё про оборудование спроси.
— Спрошу, конечно. — Сказала Магиня. — Еду, что подают королеве Милисенте, предварительно скармливают "гребному человеку". У них нашлись не просто энтузиасты, а люди, готовые отдать жизнь за любимую принцессу.