Семь узлов – или девять, в зависимости от того, как считать. Языческий парадокс.
Наверное, это была ересь, но сейчас Гэвин в первую очередь вспомнил о том, что у него слишком давно не было секса. Какую бы религиозно-символическую нагрузку ни несли эти узлы, их практический эффект состоял в том, что они плотно прижимали платье к телу весьма привлекательной женщины. Он бросил быстрый взгляд на ее грудь, потом снова вернулся к лицу. Чертова женщина! Это нечестно!
Сперва он решил, что у нее на лбу тоже золотая краска, отблескивающая на восходящем солнце, но, когда жрица подошла вместе со своей разношерстной бригадой телохранителей и оказалась перед ним, Гэвин увидел, что ее «третий глаз» представляет собой чрезвычайно искусно сделанную татуировку, поразительнее всего, что ему доводилось видеть. Эта татуировка была не просто тонко нанесена – она сияла! Видимо, женщина пропитала татуировочную жидкость желтым люксином; в результате изображение излучало золотистый свет, придававший ему еще больше сходства с оком Орхолама – самим солнцем.
Глаза женщины также говорили о том, что она извлекает желтый: симпатичные карие радужки окружал желтый ореол. На вид ей было ближе к сорока; ее тело было подтянутым, но с довольно пышными формами.
Гэвин снова бросил взгляд на ее грудь. Проклятье! Пожалуй, после того как он покончит с гаванью, будет неплохо ненадолго вернуться в Хромерию. Ему в любом случае требовалось заглянуть туда, чтобы проверить, как выполняются его приказы и все ли сатрапии начали подготовку к войне. Однако, если он сможет вдобавок к этому провести какое-то время в постели со своей комнатной рабыней Марысей, это поможет впоследствии вытерпеть еще несколько недель в обществе Каррис Синие Яйца.
Если бы Третий Глаз не стояла прямо перед ним, Гэвин извлек бы немного синего, чтобы воспользоваться холодной рациональностью, сопутствующей этому цвету.
«Нет, погоди-ка. Ничего бы не получилось – я же больше не могу извлекать синий! О Орхолам и его волосатая задница!»
– Приветствую тебя, – сдавленным голосом проговорил Гэвин. – Да почиет на тебе свет!
Третий Глаз устремила на него пристальный взгляд, и Гэвин мог бы поклясться, что ее татуировка засияла еще ярче – фокус не то чтобы совсем невозможный, но в любом случае впечатляющий.
– Ты умираешь, – сказала жрица. У нее был певучий, сладкозвучный голос. – Странно. Тебе еще рано умирать.
Глава 27
Тренировка Черных гвардейцев проходила примерно так, как Кип и ожидал: много бега – не слишком быстрого, много прыжков – не слишком высоких, много одновременных ударов в воздух – не слишком одновременных, а также не слишком много отжиманий и приседаний.
Но вот то, что его начало рвать, оказалось сюрпризом, и далеко не приятным.
Кип стоял, перегнувшись вдвое, возле меловой линии, отмечавшей край площадки. Все его тело было одновременно горячим и холодным. Его знобило. Он чувствовал, будто сейчас умрет.
– Могу тебя утешить только тем, что хуже уже не будет, – раздался знакомый голос.
Кип едва смог поднять глаза от ботинок командующего. Все его усилия были сосредоточены на том, чтобы дышать. Вдох… Выдох…
– Если ты хочешь, чтобы это прекратилось, Кип, это можно устроить.
Кип сплюнул, надеясь очистить рот от едкой слизи. Безуспешно. Казалось, она забила все поры и углубления.
– Что? – с трудом выговорил он.
– Если тебе это слишком тяжело. Если ты считаешь, что в этом нет смысла. Ты можешь отказаться продолжать обучение. Фактически меня уже попросили тебя исключить.
– Исключить?
Мысли Кипа ворочались с большой натугой.
– Красный люкслорд требует, чтобы тебя исключили из Черной гвардии. Он намекает, что ты вряд ли был бы принят в ряды соискателей, если бы тебя не… если бы об этом не попросил лорд Призма.
Что, разумеется, было чистой правдой.
Итак, командующий Железный Кулак угодил между молотом и наковальней: с одной стороны был лорд Призма с его просьбой, с другой – Андросс Гайл с его требованием. И Андросс Гайл, в отличие от Гэвина, был здесь рядом, в Хромерии.
– Кажется, наша встреча с ним прошла еще хуже, чем мне показалось, да? – спросил Кип.
– Нужно подождать еще пару лет, прежде чем ты будешь готов играть с этими людьми в их игры, Кип. А пока пускай тебя не заботит, почему они делают то, что делают. Скорее всего, это вообще не имеет к тебе никакого отношения. То, что ты должен понять сейчас, – это кто такой ты сам. Хочешь ли ты выйти из игры или хочешь остаться?