Он с силой заставил себя собраться и призвал на помощь всю энергию, чтобы сохранить рассудок и здравомыслие.
— Бонни! — мысленно обратился он к ней. — Ты здесь?
— Да!
Чувствовалось, что она взволнованна и испугана.
— О’кей, — сказал Билли, пытаясь ради Бонни успокоиться и привести мысли в порядок. — Будь готова… к изменению.
— Какому… изменению?
— Не знаю. — Каждое слово Билли не говорил, а выталкивал с невероятным усилием. — Большому… я так думаю.
— О’кей… Буду стараться изо всех сил.
Билли собрал последние остатки сил и твердо произнес про себя эти строки:
Когда Билли закончил, он стал стремительно осознавать самого себя — сначала вернулось ощущение пальцев на руках и ногах, а затем багровый поток закрыл зрение, но эта субстанция медленно изменялась, становилась более прозрачной.
Размяв пальцы и пошевелив руками, Билли убедился, что снова владеет телом, хотя еще не мог все ясно видеть сквозь красноватую пелену. До его слуха донесся чей-то голос, словно его окликал человек с далекого берега.
— Возьми это. Потом оно тебе понадобится.
Билли внезапно почувствовал в руке комок, словно кто-то вложил ему в ладонь маленький предмет и загнул пальцы вокруг него.
— Отдай его первому человеку, который упомянет королевское имя твоего отца, — продолжил голос. — Кольцо — это всего лишь билет в театр. Как только найдешь театр, ты должен войти в него. И лишь тогда ты поймешь, как спасти бессмертного.
Жидкость медленно превратилась в газ — красная пелена стала розовой, поблекла, и наконец белый дымок окончательно развеялся, словно туман от жары утреннего солнца. Билли внимательно рассматривал странный город — мощенная булыжником улица, на одной стороне которой привязана повозка, дощатая мостовая, заполненная людьми, витрины, мимо которых они проходят, — закусочные, лавка мясника.
Он открыл ладонь, на которой лежало кольцо с турмалином.
— Хочешь взглянуть? — повернулся он к Бонни. — У меня уже есть одно. Интересно, почему…
У Бонни перехватило дыхание.
— Билли! — вскрикнула она. — Мои крылья! Они исчезли!
Билли услышал грохот копыт. Он рванул Бонни себе за спину, успев увильнуть от упряжки лошадей в дилижансе, который едва не раздавил их.
— Фу! — Билли сунул кольцо в карман и вытер лоб. — Мы же посреди улицы. — Придерживая Бонни за плечо, он осторожно развернул ее и бросил взгляд ей за спину. — Крыльев в самом деле нет. Здорово!
Бонни повернулась и огорченно посмотрела на него:
— Здорово? Тебе так больше нравится?
— Да нет! Дело вовсе не в этом! Я просто подумал, что тут происходят странные вещи. Это удивительно. Вот в этом смысле здорово. — Он пожал плечами. — И вовсе не важно, больше мне это нравится или нет.
Плотно сжав губы, Бонни внимательно посмотрела на Билли.
Он снова пожал плечами:
— Просто удивительно. Вот и все.
Бонни отвернулась, понурив голову:
— Я знаю. Просто я взволнована. Я рада, что они исчезли, и буду огорчена, если они вернутся, когда мы покинем эти места. — Она вздохнула. — Мне стоило бы соображать получше.
— Да не переживай ты.
Мыском башмака Билли провел линию на песке. Ему хотелось развеселить ее, но что он мог сказать? Все, что приходило в голову, казалось то слишком глупым, то просто неуместным. Он решил, что лучше сказать правду, чем спрашивать себя, как она отнесется к его словам.
— Бонни, я люблю тебя, с крыльями и без крыльев. Ты так важна для меня, что совершенно не имеет значения, есть они у тебя или нет.
Бонни вскинула голову и просияла радостной улыбкой.
— Спасибо тебе, — прошептала она. — Знаешь, я в самом деле чувствую себя как-то странно, словно потеряла равновесие. Мне придется быть очень осторожной, чтобы не клюнуть носом, потому что я привыкла таскать за спиной груз.
— Я тоже изменился. — Билли положил руку на живот. — У меня там больше не печет, огонь в желудке прекратился.
— Значит, у нас больше нет свойств драконов?
— Сдается, что так.
Билли окинул взглядом магазины и вывески над ними. Из-за крыш пробивалось солнце, повисшее над розоватым горизонтом. В их лагере уже был поздний вечер, а здесь только начинали сгущаться сумерки. В окнах зажигались одинокие свечи и канделябры, люди расходились по домам и закрывали за собой двери, щелкая замками. Закрывались и магазины.
Прохожий приподнял черный котелок.
— Добрый вечер, мисс, — сказал он Бонни.
— Бат? — тихо спросила она.
Но мужчина не отозвался, он пристроил на голову котелок и двинулся дальше.
— Бат? — переспросил Билли. — Что за Бат?
— Бат Мастерсон.
Широко раскрыв глаза, Бонни раскинула руки. Лицо ее смертельно побледнело, и Билли вспомнил, как нес ее, мертвую, через мост в седьмом круге, сейчас она выглядела точно так же, как тогда. Она впилась ногтями ему в руку.
— Я вернулась!
— Вернулась? Куда?
— В шестой круг. Но сейчас… сейчас здесь все как-то по-другому. — Она показала на Бата. — Мы с Шайло были в этой деревне и видели именно этого человека. — Она, согнувшись, перешла улицу и упала на скамейку у внешней стены магазина. — Здесь мы сидели, когда он шел мимо. — Бонни провела пальцами по спинке скамейки. — Но отметок Шайло здесь нет.
Билли сел рядом.
— Каких отметок?
— Тех, которыми Шайло отмечала годы. — Бонни погладила темное от времени дерево сиденья. — Скамейка та же. Я в этом уверена.
Билли завел руки за голову, переплетя пальцы, и откинулся назад.
— Догадываюсь, кое-что изменилось. Ты рассказывала, люди вели себя так, словно вас тут нет… — Он кивнул на человека в котелке, который как раз поворачивал за угол. — Но этот-то обратился к тебе.
— Верно. Когда я раньше была здесь, Шайло дергала Бата за рукав и просила еды, но он даже не посмотрел на нее.
Билли резко подался вперед и подпер подбородок руками.
— Хм-м-м…
— Что ты мычишь?
Билли машинально пнул камешек.
— Этот город… Судя по истории в Fama Regis, он был гораздо старше, что-то вроде средневекового. Может быть, он как-то осовременился.
— И стал выглядеть, как дом для новых постояльцев?
— Можно и так сказать. Что бы ни значило слово «дом». — Билли помолчал.
Женщина в цветастом платье, колышущемся у нее на бедрах, бросила на них беглый взгляд и быстро отвернулась. Билли расстегнул куртку и вытянул рубашку — грязную, мятую и промокшую. Одежда Бонни выглядела немногим лучше. На спине ее растеклось черное вертикальное пятно, как раз в том месте, где прежде размещались крылья. О джинсах не стоило и говорить, такими они были грязными.
Когда женщина завернула за угол, Билли продолжил:
— Я знаю только то, что в этом месте полно драконов в человеческом облике. И здесь же находится жена Мерлина.
— Жена Мерлина? — На лбу Бонни пролегла глубокая морщина. — Я должна была бы знать о ней, потому что профессор — его потомок. — Она потянулась и зевнула. — Но раньше я об этом никогда не думала.