— Ну и ну! — сказал Билли, опуская свой нож. — Ты не думаешь, что она собирается отравить тебя, чтобы заполучить меня?
Бонни аккуратно выровняла тарелки.
— Я не исключаю такой возможности. Кроме того, происходит нечто странное. Ты что, думаешь, они могут есть яйца в любое время, когда им заблагорассудится?
— Вполне возможно. — Билли ткнул яйцо вилкой. — Ведь у них же есть куры?
Констанс появилась с двумя дымящимися чайниками и тремя фарфоровыми чашечками. Расставив их на столе, она уставилась на Билли:
— Кофе или чай?
— Чай, пожалуйста.
Она повернулась к Бонни:
— А вам?
Бонни перевернула чашку вверх донышком:
— Мне ничего, спасибо.
Констанс искоса посмотрела на нее и налила чай себе и Билли. Присев, она сразу же заговорила, понизив голос:
— Жасмин — проповедница в церкви и мэр Приюта Драконов. Она контролирует духовную жизнь горожан и общественное поведение. Кроме того, надзирает над констеблем и действует как судья в криминальных случаях.
Билли подцепил на вилку кусок яичницы, но помедлил, дожидаясь, будет ли есть Констанс.
— Не слишком ли много власти для одного человека?
— Спросить меня, так я считаю, что слишком много. — Констанс развернула салфетку и положила ее на колени. — Она вещает с высокой трибуны, и так как ее пророчества всегда оказываются истиной, люди верят ей… или боятся ее. — Констанс откусила тост и отпила чаю.
— Насколько я понимаю, вы ей не доверяете. — Он заметил, что Бонни вообще не притрагивается к еде.
— Я ее боюсь… — Констанс подняла палец, — и вам советую. Она говорит людям, что ваши белые кольца — воплощение ее грозных пророчеств. Если бы она могла, то водрузила бы ваши головы на кол. Такое наказание предписывают ее пророчества, но сначала она хотела бы доказать вашу вину, чтобы спасти свое лицо перед людьми.
— Каким образом она может доказать вину? — спросил Билли. — Мы не сделали ничего плохого.
— Она будет наблюдать за вами или пошлет кого-то убедиться — мол, вы делаете то, за что она уже назвала вас… — Она помолчала, явно ожидая неизбежного вопроса.
Что Билли и сделал:
— Так как она нас назвала?
Констанс взялась за основание свечи и медленно перевернула ее:
— Оракулы огня. Сколько я себя помню, она пророчествовала против них. Говорила, что эти оракулы возвестят о разрушении нашего мира и о новой жизни в других мирах. — В ее глазах отражалось пламя, и в воздухе плавал легкий аромат полевых цветов. — Строго говоря, меня это устраивает, — продолжила она. — Когда я иду по городу или что-то покупаю, когда подметаю пол, у меня возникает странное ощущение. Не занималась ли я всем этим раньше? Не происходит ли сегодня то, что было вчера и позавчера? — Глаза ее затуманились, и она вздохнула. — Такое чувство… словно я не отсюда. Даже в жаркие дни я чувствую холод… одиночество, когда окружена людьми. Почти, как если бы я… — Она посмотрела наверх, словно ища слово.
— Далеко от дома? — с сочувствием спросила Бонни. Констанс улыбнулась, продолжая крутить свечу. Глаза ее не отрывались от пламени.
— Да… Да, думаю, что именно так.
Билли был рад убедиться, что Бонни смягчила свое отношение к Констанс. Он знал Бонни достаточно хорошо, чтобы прислушиваться к ее советам, если она в чем-то сомневалась, но ему искренне хотелось доверять Констанс. Учитывая тот жутковатый шепоток, который стараниями Жасмин расходился по улицам, им понадобится любая помощь, которую они только могут получить.
— Вы бывали в театре? — спросила Бонни.
— Как-то зашла. — Констанс снова вздохнула. На этот раз она в упор смотрела на Билли, и ее пальцы подобрались к его руке. — Но надежды годами остаются неисполненными, вянут и умирают, как цветы без воды.
В уши Билли хлынул какой-то странный поток тепла, щеки окатило жаром, от которого заслезились глаза, словно голос Констанс нес с собой не только звуковые волны. Душистый дымок свечи щипал глаза, отчего он лишь сонно моргал. Он откашлялся, надеясь, что не краснеет.
— Я… э-э-э… думаю, я понимаю.
Бонни вцепилась в Билли и оттащила его от Констанс. Тон ее слов был резким и решительным.
— Нам лучше уйти. — Отодвинув стул, она встала, не выпуская руки Билли. — Извините, но у нас масса дел, и мы не имеем представления, сколько времени придется на них потратить.
Констанс вытерла губы салфеткой:
— Но вы почти не притронулись к завтраку. Я думаю, вы голодны.
Билли достаточно хорошо знал Бонни, чтобы не сомневаться в ее интуиции… и ее решимости. Он быстро поднялся и присоединился к ней:
— Мы ценим ваше предложение, но она права. Мы не можем терять времени.
Констанс опустила голову и закрыла глаза.
— Если таково ваше желание. — Она встала и первым делом посмотрела в коридор, ведущий в переднюю комнату, потом снова перевела взгляд на Билли. Ее щеки порозовели. — Я пойду в театр сегодня, но не знаю, долго ли там пробуду. В час на городской площади мы устраиваем пикник в честь Дня Основателя. Предполагается, что в нем все принимают участие, но что бы вы ни делали, держитесь от него подальше. Жасмин конечно же будет искать там возможность осудить вас.
Билли кивнул:
— Понятно. Держаться подальше от пикника.
Направившись к двери, он приостановился, чтобы открыть ее перед Бонни. Констанс застыла у входа в столовую, держа чайную чашку, и печально смотрела, как они переступают порог.
Остановившись на тротуаре, Бонни подождала, пока он закроет дверь.
— Прости, Билли, но я должна была уйти оттуда. — Она обхватила себя руками за плечи и поежилась. — Ее голос был для меня как куски льда по коже.
Билли запахнул на груди куртку:
— Все это очень странно. У меня были совершенно другие ощущения… словно я сижу в сауне. — Обернувшись, он посмотрел в окно. Констанс нигде не было видно. — Мне показалось, что ты стала лучше относиться к ней… может, стала больше доверять ей.
— Ну, в самом деле я испытывала вину перед ней, но..
Мимо проковыляла пожилая женщина, каждый раз опираясь на трость, когда ее правая нога касалась тротуара. Бонни подождала, пока она прошла, и покачала головой:
— Лучше мне больше не говорить.
Готовый увидеть Жасмин и констебля, Билли посмотрел на часы:
— Странно. На них половина одиннадцатого. Я и не думал, что прошло столько времени.
Бонни снова поежилась:
— Сидение напротив мисс Антарктики показалось мне целым часом.
— Может, тут какие-то другие часы и минуты. Или может быть…
Бонни понюхала свое платье:
— Какой-то наркотик? А не была ли свеча ароматизатором?
Билли одернул рукава:
— Может быть. Но прошлой ночью мне приснился сон, что время пошло вспять и что день начинается снова. Так что, может, он имеет какое-то отношение к этому городу, где время откалывает такие странные штуки.
— Не исключено. Но я не была готова верить Констанс, какой бы жалостной ни была ее история.
— Совершенно правильно. — Билли заметил двух женщин и мужчину, которые рассматривали витрину. Констебля нигде не было видно. — Мы никому не можем доверять, пока не убедимся в обратном.
— Смотри! — показала Бонни. — В книжной лавке свет!
— Давай проверим. Отец всегда советовал мне искать ответы в книгах, а мы уже по горло в вопросах.
11
Появление Мерлина
Бонни уткнулась в окно книжной лавки:
— На стойке лампа. Кто-то должен быть внутри.
Билли потянул за ручку:
— Не заперто. Наверное, можно войти.
Бонни отступила:
— Теперь я вспомнила это место. Когда я была здесь с Шайло, одна пожилая леди исчезла, едва попыталась войти в эту дверь. — Бонни всплеснула руками. — Пуф! И ее нету. Перепугалась до полусмерти. Но тогда Шайло рассказала мне, что они все время так поступают.
Билли смерил взглядом дверной косяк: