Шесть ударов из разных позиций, с разных направлений. И три касания.
Не принесли успеха попытки аватара зацепить меня на интуиции булавой, которой он работал с невероятной скоростью, разгоняя воздушные потоки. Тогда тот повторил отбрасывание, от самого же понеслась круговая волна огня до потолка купола. От нее меня спас плащ, выставленный перед собой.
И вновь сближение, но не по прямой. С фланга. Удар, удар, и два хлыстом.
— Бейся честно! — проревел обиженный гигант, озираясь и пытаясь понять, откуда ему прилетит вновь.
Сам он сверзился, и стоял на полусогнутых ногах.
Видимо не мог постоянно использовать сферу, которая отшвыривала противника, или, как вариант, усыплял мою бдительность. Чтобы я расслабился, а затем нанести решающий удар. И он хорошо понимал, как слабел с каждой секундой. До потоков извне не получалось дотянуться, а я на третьем уровне умения, видел, что те уперлись в защитный купол.
Меч Демморунга работал штатно, перекрывал и перекрывал возможность пользоваться в полную мощь даже внутренней энергией, крал и крал ее, а еще я постоянно, касался щупальцем из перчатки самого урода.
И без последствий ничего не проходило.
Аватар уже был готов сотворить нечто донельзя убойное — далеко за пределами любого ранга, но «Аура власти» чуть охладила пыл. Он обмер, зрители, даже если могли рассматривать битву на таких скоростях, ничего бы не поняли.
Чуть задержал жгут на шее.
И сразу же искажения в груди противника перестали бурлить, а само образование из них будто схлопнулось, ассоциация, как газ из воздушного шарика выпустили.
Вот наконец окончательно просела защита твари.
Ятаганы.
Оба влетели в спину, под лопатки, не замечая иллюзии доспеха, потому что реальным, в отличие от оружия, он не являлся.
Десять секунд, и когда в себя пришел деятель, то понял — конец близко. Обреченность я прочитал в глазах.
«Когти» и меч продолжали неумолимо вытягивать силу и жизнь, я же вывалился из невидимости в двух шагах от противника и взревел:
— На колени! И я справедливо решу твою судьбу! — острием клинка указал на грудь аватара, который засомневался, — Или ты прямо сейчас исчезнешь в безызвестности!
Враг слабел и слабел на глазах, затем принял лучшее решение. Для меня.
Вот он наконец принял решение и рухнул на одно колено, склонил голову.
Я «снял» шлем. Заговорил, чтобы зрители могли прочитать по губам, если купол отсекал звуки:
— Недостойный, ты снюхался с Раоносом! Ты покрывал его алтарь, где творились проклятые кровавые ритуалы! Там приносили в жертву детей и взрослых аристо и хуманов! Ты виновен! Я приговариваю тебя ко Тьме! — и двуручным хватом одним слитным движением отрубил косматую башку.
Последний всплеск в алтарь от ятаганов.
Готов.
Переключил наследие Иммерса на поглощение энергии Оринуса. Поднял моргенштерн, заполненный энергией Кроноса — неплохо, килограмм под тридцать. Тут обычная кинетика любого размажет. Небрежно отбросил его в сторону. Данные действия нужны были лишь затем, дабы продемонстрировать стороннему зрителю, что доспех Иммерса безопасен для Верховного. Нашел башку жреца, она практически не пострадала, подобрал и ее, воздел над собой обе.
Купол пропал.
Небрежно скинув добычу себе под ноги, сдернул правую перчатку, ухватил череп на четках и активировал их. Вот не светящийся, как обычно, а пылающий размытый силуэт во мраке. Сеть. Захват. Дернулся пойманный так, что едва не вырвал у меня управляющий трос, хотя «держал» его изо всех сил.
«Помогай!», — по магосвязи приказал Турину, ошалевшему от творимого мною святотатства, но подчинился мгновенно.
Вдвоем, преодолевая чудовищное сопротивление аватара, каждое движение, каждый рывок которого вызывал чудовищную боль, по чуть-чуть, понемногу, но я затянул его в зерно.
Есть!
Когда «вернулся» в реальность, то пот катил со лба градом, тело сухое, там справилась умная броня и поддоспешник Иммерса. Да, так трудно и так жестко не было даже во время самостоятельной поимки всех ипостасей призрачного жнеца Хаоса, вон и у Турина лицо побледнело и на висках капельки.
Прогнал прану по каналам.
Одного раза оказалось недостаточно, чтобы избавиться от дрожи рук, только на четвертом вернулась знакомая бодрость и воодушевление. Если до этого момента окружающее воспринималось фоном, Оруст работал, но вычленял из него только опасные для меня объекты и явления, то сейчас гул голосов ворвался в сознание.
— Они сподвижники Кровавого!
— Я всегда говорил, что жрецы нам враги! Жрут только в три горла!
— Ренегаты!
— Эти твари притворялись, что они кроносовские!
— Отступники! Дети Раоноса!
— Бей уродов! Бей!
— Извращенцы!
— Эта тварь мою Жанну убила!
— У меня племяша задавило!
— Рихарду не смогли целители помочь…
— Убьем их всех!
— Суки! Падлы!
Ого! Вот это поворот!
Чернь отрезала группе жрецов путь отступления к храму, окружив шестнадцать из них, и теперь плевалась, грозила кулаками, вот рыхлый детина толкнул исподтишка одного из служителей Кроноса. Нервы того не выдержали, и он ударил боевым заклинанием, обращая в пепел сразу с десяток обывателей. Через пару секунд с другой стороны ему в затылок прилетел камень, отброшенный незримой защитой с силой. Снаряд врезался в молоденького служку, которого швырнуло в объятия начинающей бешенеть толпы. И тот исчез в глубинах многоликого, многорукого и многоногого монстра, а после вверх полетели с диким тонким криком кровавые брызги и ошметки. Разорвали его в несколько секунд с гортанными животным рыками и воплями. А на убийц рухнула ветвистая желтая молния, перекинулась еще на пару десятков, сжигая и обращая в пепел попавших под удар.
Начиналась паника.
Кто-то бежал, кто орал, кто-то призывал к расправе, кто-то успокоиться…
Давка.
Часть толпы, сумевшая пробиться через первый защитный периметр из стражников, попыталась напасть на благородных. И с пару десятков умерло от слитного удара мечей гвардейцев.
В служителей культов летели камни, палки и редкие-редкие слабенькие боевые заклинания из артефактов. Стражников-толстопузов подминали, рвали на части не хуже, чем остальных. Знать обнажила клинки, над магами начинали бурлить искажения, обезумевшая толпа, попробовавшая крови, превратилась в некого монстра, абсолютно нечувствительного к потерям. Видел глазами Глока, как разорвали пару эльфов и очень красивую остроухую, пара же из подражателей высшей расе аристо устроила настоящий геноцид проделывая просеки в людской массе боевой магией, работали и мечами.
Веселье набирало обороты.
И все происходило за какие-то минуты. Без особой раскачки. Интересно…
Герцог, в окружении монарха, смотрел на дикость вокруг с округлившимися глазами, не понимая, что делать и предпринять.
— Довольно! — властно взревел Император, спокойно поднимаясь со своего места.
Искажения, сильнее любых аватаровских намного, даже с вливаемой в них энергией, рванули круговой волной от правителя, уходя далеко за пределы видимости. Они обездвиживали и заставляли всех вокруг падать на колени от благородных и служителей культа до последних нищих.
Посыл был настолько яростным, что даже его супруга, оказалась перед мужем в коленопреклоненной позе, склонив перед ним голову. На Турина ментальная атака тоже прошла, он пусть и не рухнул на оба, но замер на одном.
Я же стоял спокойно. В левой руке меч, с правой свисали четки и две башки, будто родственников, удерживаемые мною за космы.
Порадовало меня то, как автоматически в момент воздействия правителя активировался первый контур защиты от Ситруса, до этого принявший на себя и удар «Ярости» во время поединка, Оринуса была включена перед дуэлью, но не потребовалась. С остальными видами дело обстояло не так радужно, их все от брони и от артефактов, снесло, как будто и не было.
Новая порция нереально мощных искажений от монарха устремились в мою сторону.
Понятно.
Попытался заодно и прощупать мои пределы.
Я сделал вид, что ничего не происходило и ничего не замечаю, вот у Императора на лбу выступили бисеринки пота и он отступил. Хоть и силен безмерно, но вряд ли мог составить богам конкуренцию в их же чертогах. Иначе бы давно там властвовал.