Доверие к ящеру с нулевых значений ушло в глубокие минуса, став чуть выше, чем к Кроносу и Ситрусу, если слова Эйдена не ложь. Хитрая сука потихоньку, по чуть-чуть, отрезала другие возможности для меня, оставляя единственный путь. И падаль доисторическая мудро ничего не сообщила своему «соратнику». Не нужно обладать семи пядями во лбу, чтобы понять — такое признание усугубило звание «Оскорбителя», учитывая авторов и того, и этого, как и их репутацию. Не поэтому ли со мной не стала общаться Истелла?
— Давай перейдем к нашим текущим делам. Да, мгм, делам. Итак, браслет ты добыл. Что хочешь получить взамен? Твоих домочадцев и тебя я уже наградил за информацию. Тем пришлось немного потерпеть в иной реальности за умение перехода к Маре, наделение возможностью прервать контакт с любым из богов — процедура абсолютно безболезненная. Появишься ты на Аргассе в тот же момент, в какой и перенесся сюда, поэтому так. Проверь, — потянулся, и понял, что появилось свойство.
— Все есть.
— Кстати, за важнейшую информацию я тебе остался должен. Что хочешь еще?
Аукцион невиданной щедрости…
— Можешь сделать, чтобы неугодного бога, который пытается меня выдернуть из реальности к себе, лишить полностью доступа? Порой отвлекает.
— В целом, чуть превышает, но… — щелк пальцами, а вот здесь лоб вновь обожгло.
Прогнал прану, проверил. Заблокировать мог любого, но только в том случае, если небожитель с тобой уже связывался. Вот и объявим при случае войну спамерам.
— Вижу сам, что все в порядке, да, в порядке, — прокомментировал результат работы Эйден.
Закрыли сделку.
— Теперь по браслету. Ты справился с заданием. Что хочешь в награду?
— Ты ведь знаешь свойства моей перчатки?
— Конечно, наследие самого Иммерса Сумеречного. Вора из воров, который не гнушался обкрадывать богов. Точнее, крал он у них безбожно. Мгм. Да, безбожно. Только не могу распознать на поглощение энергии кого из нас она сейчас настроена или… или… нет, не «или», иначе бы ты не смог использовать большую часть артефактов, точнее они бы просто рассыпались в пыль.
— Можешь сделать так, чтобы я сам мог выбирать жертву?
— Так заполни… Управляющий амулет я вижу. Хотя про что я? Да… Задача. Миллиона на четыре камней истинной силы. Сумеречный никогда не мелочился. Мда… Надо же… Пройдоха Кронос!.. Вроде бы дуб дубом, но смог и настроить наследие на своего врага, и чтобы от взгляда того укрывалась функционирующая их способность, — пока Эйден размышлял вслух, нити искажений шарили по левой перчатке, впивались и в грудь, в то место, где под одеждой висел управляющий амулет, — На каких богов настраивать?
— Раонос, Ситрус и… Кронос, раз говоришь, он слишком хитер. Конечно, чтобы обязательно осталась возможность иногда помогать другу Оринусу в утилизации ненужных предметов культа. Было бы замечательно, если бы все они не видели такие мои возможности.
Эйден помолчал. Отпил вина, откинулся на кресле.
— Могу. Это будет даже забавно. Мгм. Забавно. Есть у одной народности интересное оружие, оно даже без всякой магии возвращается к владельцу, — на это и расчет, что Эйден захочет обязательно сделать гадость своим оппонентам, а тут под рукой дурной древний аристо, который не спит не ест, но добро несет всем и каждому, — Если приплюсуешь к браслету кольцо Синквела Дарующего Жизнь или «Ярость Кроноса», — здесь задумался уже я, нет, последний аргумент мне необходим, — А еще поклянешься мне на крови, что не станешь даже, когда пробудишь управляющий амулет, использовать его против меня. Не люблю воров, — и улыбнулся обезоруживающе.
— Забирай кольцо. Условия неприменения обговорим подробно. Контуры исключений приблизительно такие, может произойти что-то случайно, наши отношения могут испортиться и так далее…
— Ты в любом случае мое дитя, разве отец может желать зла своему чаду?
— Тебе самые яркие примеры из истории привести?
— Не надо. Убедил. Единственное, тогда ты не добираешь до награды. А я не люблю и когда мне должны, и когда я должен. За что, в свою очередь, не любим многими. И да… Иммерс очень плохо кончил. Мда. Очень. У богов есть то, чего нет у вас — бессмертие. И время для нас течет иначе, и мы можем ждать бесконечность. Поэтому… С другой стороны, есть и Раонос, множество его планов разрушено, ты отбросил его на столетия назад. Ведь большого труда стоило закрепиться в Демморунге. Это лучшее место из возможных. Мощнейшие эманации земель Хаоса, длинные сумеречные ночи, древние измененные артефакты, отсутствие закона, отличная логистика — жертв можно не только кораблями доставлять, но и особо ценных из любой точки Империи телепортами. Есть другие боги, которым ты все мозоли оттоптал… И есть Мара… Мгм. Мара-Мара, чей ты Вестник. Вот к ее заданиям советую относиться со всей серьезностью и нигде не пытаться обмануть. Она очень этого не любит. Так что… Мгм…
— Подожди, разумные могут представлять ценность не только из-за деления на аристо или хуманов, пола и возраста, но и еще по каким-то критериям?
— Конечно! Иной хуман приносит энергии кровожадным божкам больше, нежели чем сто тысяч аристо. И я не утрирую.
— Это можно как-то определить?
— В эту область тебе пока лучше не лезть… По крайней пока. Осмотрись, разберись, доживи хотя бы до инициации и там, может, поговорим. Так что ты еще хочешь получить?
— Видеть свои звания от богов.
— Не смогу и никто из нас не сможет. Ограничение. Хотя ты можешь это сделать сам, становись жрецом любого, на первых порах будешь видеть только те, которые относятся к твоему покровителю, а когда станешь верховным, то уже будешь видеть все.
— Тогда повысь насколько можно твой дар видеть свойства предметов, но рассчитывай, чтобы осталось для получения от тебя знаний о сегодняшнем положении вещей в Заповедной чаще Тайгра и Великих копях Дергаласта, их текущем местоположении, — один источник хорошо — два лучше, — А также обо всех возвысившихся архиличах, что правят ныне на Мертвецких землях и знание об Иммерсе Сумеречном.
— Последние — табу. Умение — до третьего ранга. Да, чуть переплачиваю, но всегда говорил и доказывал делами, я не Оринус. Не окружаю себя бездельниками и не беседую со всеми подряд, — тоже интересно, — Но и одариваю всегда нужных разумных, как настоящий аристо, хоть никогда им и не был. Однако сама концепция мне близка.
Значит, и карать станет в случае чего так же.
— Скажи, а что за такой мир Рантора?
— Даже так… Мгм… Надеюсь ты не взял на себя ни одного обязательства, связанного с заданиями в нем? — с визави напускную благодушность и расслабленность, как ветром сдуло.
— Нет. Но пытаются прижать к стене и не оставить выбора.
— И не соглашайся. Я понял замысел Кроноса. Отправить тебя туда с жезлом, который сбросить в разлом в Ильсхлемлских пустошах, так?
— Да. Бесплатно.
— Даже за все блага Империи не соглашайся. Мир Рантора — закрытый. Пробиться туда можно избранным… Нет… неправильное слово, тем, кто соответствует определенным критериям, но на моей памяти, а как ты понимаешь речь идет не об одном десятке тысячелетий, хорошо если двум десяткам удалось выбраться оттуда из сотен и сотен тысяч. Даже боги бессильны изменить этот порядок вещей. Но и это еще не все. Время. Там проходит год, а на Аргассе пролетает почти полвека. Вот и думай. Хотя… Мгм… Что тут думать? Заигрался, Кронос, заигрался. А ты, оказался тем лекарством, которое на порядки хуже любой его болезни… — и рассмеялся, да весело так.
Мало что понял, а может и думал, что понял, но не понял, но запомнил все.
— А почему он не использует своих паладинов? Они же фанатики, задача несложная, перекинул и пусть там бродят веками или тех же аватаров, обретших самосознание. Ведь Кронг вряд ли исключение?
— Всего сказать не могу, на меня тоже ограничения действуют. Но поверь, да, поверь Отцу лжи… Забавно… И ты первый обратил на этот казус внимание, — хорошо, когда у кого-то все хорошо, вон как зубы скалил, — Раз хотят навязать тебе, то значит уверены, что барьер ты сможешь преодолеть, другие подручные — нет. Без подходящего разумного туда перебросить что-то невозможно. И каждый такой способен с собой провести до десятка соратников. Они хотят с твоей помощью избавиться от угрозы. Боятся возрождения Ригмара. А здесь все просто кричит, что это вскоре произойдет. Тут тебе и незанятое место, и жезл, вынырнувший из глубин тысячелетий, и верующих почти каждый второй гном. Любимые дети проклятого.