— Об этих званиях я узнал только сегодня, и не могу сказать, что все они заслужены, братьев я не оскорблял.
— Но…
Рассказал слово в слово, как и Эйдену, о «курьезе» и о феноменах среди смертных. Богиня была непреклонна, как и «папаша», пробормотав нечто навроде: «дыма без огня не бывает» и «что-то чувствует за собой».
Я же закончил:
— Истеллу видел один раз, в чертогах Кроноса, где она неожиданно облобызала мою щеку, — Маре очень понравилось выражение «облобызала», она вновь улыбнулась.
— Скорее всего, назло Верховному, — прокомментировала. Пока все укладывалось в мои картины мироустройства и соответствовало выводам, сделанным ранее.
— И что это дает мне?
— Все ее почитательницы, чем больше времени находятся рядом с тобой, тем более теплые чувства к тебе испытывают. Ненависть постепенно превращается в осторожный интерес, тот перерастает в симпатию, та в страстную любовь, последняя в вожделение. Конечно, не все работает так прямолинейно, но такое упрощение дает представление о даре в целом. А если учесть, что Истелла очень и очень популярна у представительниц прекрасного пола большинства рас разумных, то без внимания ты не останешься. Неплохо она тебя «облобызала»? — и усмехнулась.
— Не скажу, что я рад, — покачал головой, ни капли не лукавил и видел множество проблем от «расположения» божественной сучки, походя подкинувшей их ворох. То-то и журналистка Раена, смотрела и облизывалась, она и так была ненормальной, тут же совсем снесло башню, как у штурмового тяжелого глайдера после результативного прилета. И даже жена Императора, изначально испытывавшая ко мне немного брезгливости при встрече, в конце беседы стала явно симпатизировать. Связал такой эмоциональный разворот с уничтожением мною Шумара, ставшего причиной гибели ее любимого внука, и вручением ей памятных призов в виде трофеев с архилича, что согрело мстительную душу темной эльфийки. Оказалось все проще и сложнее. От нее теперь следовало держаться подальше, влюбленная бабка-девка такого ранга дел могла наворотить столько и таких, а уж ее муж… к отказам она вряд ли привыкла, — Если только не существует возможности взять данные процессы под свой контроль, чтобы все происходило по моему желанию.
— Увы, но вряд ли подобное возможно. Я о таком не слышала.
— А почему другие боги не видят ее печать, да и меток не обнаруживают?
— Они ее видят, и это не метка, а один из видов благосклонности и благословения.
Не стал говорить, что скорее «проклятие». Нормально. Однорог стал в рейтинге доверия совсем ненамного выше братьев, а Эйден пока так и оставался чуть ниже нуля.
— Ты мне нравишься, сразу ищешь не плюсы, а минусы. Впрочем, преследующие тебя девицы, готовые на все, и рогатые мужья из сильных мира сего — это твоя самая малая из бед, — Мара обозначила намек на улыбку, — Ригмар — вот реальная. Итак, я навела немного справки во время нашей беседы. Убитые тобой старшие жрецы Раоноса, уничтожение его алтарей, единственного столпа силы на континенте с изначальным камнем, массовая гибель паствы, тут еще и Винсент Шумар на твоей стороне выступил. Как ни странно, в большей мере он отчего-то обозлился на того, кто и стал причиной его возвышения, и взрастил, — лукаво так глянула.
— Ничего удивительного, — ответил спокойно, — Судя по слухам, что с ним проделали почитатели Кровавого… Там даже у меня волосы начинают шевелиться на затылке. Поэтому другого и не ожидалось. Архилич мстил за поруганную честь, ведь даже мертвые стали его презирать, — видя вопросительный взгляд, процитировал Кощея, не раскрывая личности колдуна, затем после небольшой паузы продолжил, — Раоноса же явно покинул разум. Он мне признался, что даже позволил Эйдену проделать с его камнями немыслимое, теперь некоторые их потребители обращаются в разное говорящее зверье и обретают различные новые органы и умения. Так он лечит у своих адептов недостаток веры.