— Ты просишь невозможного! — не знаю, каким образом ощутил, но в эмоциях собеседника промелькнуло немного сомнения.
— Тогда нам не о чем разговаривать, — и тон надменный с потерей интереса к визави, — Можешь уходить.
Однако тот не спешил исчезать с помпой во вспышке или беззвучно растворяться в воздухе. Пусть пауза вышла небольшой, но она имелась.
— Я могу лишь дать способность видеть Весы, как и соотношение, сколько сил потеряет божество при нарушении договоренностей. Еще, накажу Вестника, который действовал самостоятельно, пытаясь надавить на тебя, — точно, виноват во всем он, гадский паскудный исполнитель, — Законы богов — нет, это абсолютное табу, защита и восстановление ментальных барьеров — это нарушение Великого Равновесия!
С такой логикой не поспоришь.
— Раб, выполнявший твою волю, потратил на взлом моих щитов столько энергии, что можно было обратить в пыль горы, заставить содрогаться весь Аргасс. Даже первый барьер выступал непреодолимой преградой для богов и Бездны. Поэтому здесь речь идет всего лишь о восстановлении не только справедливости, но и Великого Равновесия. Я лишь согласен попуститься знанием о законах для небожителей… Не готов платить? Твое право. А у меня нет времени слушать пустопорожние разговоры.
— Я могу держать тебя здесь хоть вечность, в реальности не пройдет и мгновения!
— Вполне возможно. Осознаешь последствия? Ведь как только мне надоест, то уйду к Маре по своему желанию. Клянусь кровью! И ты не сможешь никак воспрепятствовать, — шах и мат.
Молчание затянулось.
А затем минут сорок обсуждения всех нюансов выплаты виры. Кстати, именно на законах о богах лежал самый большой запрет. Ни в какую не удавалось провести, даже частично. Подстраховались суки. Радовало, что в итоге барьеры вновь обрели мощь, к ним прибавился дополнительный, причем процедура прошла почти безболезненно — две короткие вспышки, сравнимые от укола раскаленной иглой. И все. Его поставил следующим заслоном за ситрусовским.
— Что же… Инцидент улажен. Теперь я внемлю! — и даже зерно четок с важностью перебросил, будто страницу перевернул.
— Глэрд, приход на земли Хаоса и Тьмы Бездны послужит тем камнем, который обрушивает вниз лавины, погребающие под собой все. Как только она там воцарится, можно вычеркивать Аргасс из нашего мироздания. Половина тысячелетия — и на этой планете не останется ничего. А воскрешение Ригмара позволит не просто остановить продвижение этой силы, но впоследствии ей придется отступать и отступать.
— Почему именно Ригмар, разве мало вокруг других богов?
— Богов много, но нет ни одного, кто обладал бы там влиянием.
— Насколько мне известно, для этого нужна верная паства. И где она там у Проклятого, учитывая, что он мертв не одно и не два тысячелетия? — побольше скепсиса в голос.
— Свободные города или, как называют их в вашей Империи, «дикие». Они ждут и жаждут его прихода, другие боги из Новых, Старых и Позабытых не оправдывают их чаяний и не отвечают на мольбы. В итоге разумные добровольно идут в объятия Бездны.
— Странно. И на чем зиждется их вера? Что он может дать такого, чего не могут остальные? — и тон абсолютно недоверчивый.
— Солнца Эйнтейри. Только Ригмар обладал знанием, как их создавать. Без них не только земли Хаоса обречены, но и весь Аргасс. Перехват потоков над божественной энергией, позволяет остановить или замедлить продвижение Бездны. Максимум, изгнать там, где присутствие ее ничтожно.
— Никогда не поверю, что это единственный способ борьбы с ней. Иначе как вы могли допустить уничтожение Ригмара? Разве это не удар запредельной мощи по Великому Равновесию?
Вопрос визави не понравился, тот чуть пожевал губы, а затем ответил нарочито бодро:
— Нет. Существует множество других. Но использование «солнц» — самое доступное средство для вас. И обстановка на момент смертельного поединка Проклятого с Кроносом, была совершенно иной. Вариант подобных событий не просчитывался, слишком многое должно было совпасть.
Вот оно что…
Ценность козлоголового сейчас достигла небывалых величин для Хранителей, но не для богов. Последние не желали входить в конфронтацию с могущественными сущностями, однако текущий порядок вещей их устраивал. Делиться с такой амбициозной тварью, как Ригмар, энергией, взращивать своими руками смертельного врага — вряд ли входило в их планы. Поэтому его окончательная смерть предопределена — они к ней подводили некие события, пусть и не от моей руки, или… именно его реальное возвращение ими и планировалось? Нет, обычное воскрешение не требовало моего участия, но меня сделали ключевой фигурой.