- Конечно, - сказала я, - я знаю, что ты его не любишь.
Я считала себя такой мудрой, обремененной опытом. Я была так счастлива, что хотела поделиться счастьем со всеми, а особенно - с Харриет. Мне казалось, что было бы просто чудесно, если бы мы с ней одновременно обручились.
- Это не вполне подходящая партия, - сказала она.
- Но, Харриет...
Она резко повернулась ко мне.
- Достаточно подходящая для меня, ты это хочешь сказать? Для ублюдочной бродячей актрисы... Верно?
- Харриет, как ты можешь так говорить!
- Ты собираешься выйти замуж за отпрыска старинного рода. Со временем у него будут деньги и титул. Леди Эверсли - это просто здорово! Ты дочь крупного военачальника. Ну, а мне сойдет, что угодно.
- Но он из хорошей семьи, Харриет. Это симпатичный молодой человек.
- Третий сын. Без средств к существованию.
- Но Эверсли, судя по всему, считали его достойным женихом для Карлотты. В голосе Харриет вдруг появились ядовитые интонации.
- Им пришлось сильно потрудиться, чтобы найти для Карлотты хоть какого-нибудь жениха. Они дали бы за ней приличное приданое. После их возвращения в Англию Чарльзу Конди была бы обеспечена безбедная жизнь.
- Это доказывает, что он поступил благородно, оставив ее. Я имею в виду, что вначале он, кажется, действительно был влюблен.
- Дорогая Арабелла, нас сейчас интересуют не его мотивы поведения, а мои. Когда я выйду замуж, то это будет кто-то, равный твоему прекрасному жениху.
- Знаешь, Харриет, временами я просто не понимаю тебя.
- Так же, как и я тебя, - пробормотала она.
Потом она успокоилась и больше ничего не говорила, но уже сказанное ею успело вывести меня из душевного равновесия, и первое, яркое ощущение счастья больше не возвращалось ко мне.
Я также заметила, что, хотя Карлотта держалась бодро, за всеми ее усилиями сохранить видимость благополучия скрывалась печаль. Мое счастье было омрачено. Я хотела выразить ей свое дружеское расположение, но это было нелегко сделать. Карлотта укрылась за непроницаемой стеной.
Через два дня после отъезда Чарльза, когда разъезжались последние гости, я поднялась по винтовой лестнице в смотровую башенку. Я ждала гонца с письмами от родителей, а оттуда местность просматривалась до самого горизонта.
Наверное, надеяться на получение ответа было еще рановато, но я хотела взглянуть просто так, на всякий случай.
Наверху была дверь, ведущая к каменному парапету, за которым стена круто обрывалась до самой земли. Не знаю, что заставило меня выйти туда. Наверное, какой-то инстинкт, но я благодарю Бога, что догадалась это сделать.
Там была Карлотта. Ее руки лежали на каменном парапете. И тут меня поразила ужасная мысль: она собирается броситься вниз.
- Карлотта! - воскликнула я дрожащим от страха голосом.
Она сделала шаг вперед и остановилась. Я похолодела от ужаса, понимая, что она может спрыгнуть со стены раньше, чем я успею схватить ее.
- Нет, Карлотта, нет! - закричала я.
К моему облегчению, она обернулась и взглянула на меня.
Никогда в жизни мне не доводилось видеть на человеческом лице столько страдания, и я тут же ощутила, что чувство жалости к ней смешивается у меня с чувством раскаяния: ведь и я до некоторой степени несла ответственность за несчастье, которое обрушилось на нее. Именно я привезла Харриет в замок Туррон. Если бы не Харриет, сейчас Карлотта была бы счастливой девушкой, помолвленной с любимым человеком.
Я подбежала и схватила ее за руки.
- О, Карлотта! - только и сказала я, но она, должно быть, ощутила глубину моих чувств, ибо они нашли в ней отклик.
Действуя по наитию, я обняла ее, и она на мгновение прижалась ко мне. Затем она отстранилась, и на ее лице вновь появилось обычное холодное выражение.
- Не знаю, что пришло тебе в голову... - начала она.
Я покачала головой.
- О, Карлотта, - воскликнула я, - я понимаю! Я все понимаю!
Ее губы слегка задрожали. Я почувствовала: сейчас она начнет рассказывать мне, что любовалась открывающимся отсюда видом и удивлена, почему я повела себя так странно. Затем она сжала губы, и в ее взгляде появилось презрение.., презрение к себе. Карлотта была из тех, кто презирает ложь. Она не умела притворяться.
- Да, - сказала она, - я собиралась броситься вниз.
- Слава Богу, что появилась я.
- Можно подумать, что тебя это действительно волнует.
- Конечно, волнует, - ответила я, - ведь я собираюсь стать твоей сестрой, Карлотта.
- И ты знаешь причину?
- Да.
- Чарльз уехал. Оказывается, он не любил меня.
- Возможно, и любил, но его сбили с толку.
- Ну зачем она приехала сюда?
- Ее привезла я. Если бы я знала...
- Впрочем, это ничего не изменило бы. Раз он так легко дал.., сбить себя с толку, то из него не получилось бы хорошего мужа, как ты думаешь?
- Я думаю, он вернется.
- И ты полагаешь, что я его прощу?
- Это зависит от того, насколько сильна твоя любовь. Если ты любишь его достаточно сильно для того, чтобы решиться на это... - я взглянула на парапет, - возможно, твоей любви хватит и на то, чтобы простить его.
- Ты ничего не понимаешь, - ответила Карлотта.
- Давай уйдем отсюда куда-нибудь, туда, где можно будет поговорить.
- О чем нам говорить?
- Зачастую очень помогают разговоры ни о чем. Ах, Карлотта, потом все это уже не будет казаться тебе таким ужасным. Я в этом уверена.
Она покачала головой, а я осторожно взяла ее за руку, готовая к тому, что она оттолкнет меня. Но Карлотта приняла этот дружеский жест, как будто он ее немного успокоил. Она стояла неподвижно, и взгляд ее был полон страдания.
- Чарльз был первым, кто стал за мной ухаживать, - призналась она. - Я решила, что он меня любит. Но.., как только появилась она...
- В Харриет есть что-то такое, - объяснила я. - Я бы сказала, она привлекает многих мужчин.., на время.
- Что ты о ней знаешь?
- Пожалуйста, давай уйдем отсюда. Пойдем куда-нибудь и поговорим.
- Тогда ко мне в комнату, - предложила она.
Меня охватила волна возбуждения. Я понимала, что пришла как раз вовремя, чтобы предотвратить трагедию. Я испытывала чувство триумфа и была уверена в том, что смогу уговорить ее, переубедить, отвратить от этого ужасного намерения, которое она едва не исполнила.