Она отвела от меня взгляд и проговорила:
― Полиция уверяет, что вы удерживаете девушку по имени Тесс Сноу, ― последние слова она прошептала надломленным голосом. ― Она сделала пару решительных шагов по направлению ко мне, но Кью вскинул руку в предостерегающем жесте. ― Как ты могла? Ты... ты... ― Она замолчала, рот скривился в отвращении. ― Мы доверяли тебе.
И тут я почувствовала, как моя жизнь рушится в четвертый, самый последний раз.
Кью замер, отголосок его боли и гнева прошел.
― Это... Это и есть твое имя? Тесс?
Мое тело словно покрылось трещинами, пропуская обжигающее желание. После двух месяцев пленения, мое имя сорвалось с его губ, он произнес его с красивым французским акцентом; я жаждала ощутить его губы на мне, хотела забыть все ― притвориться, что он никогда не совершал тех ужасных вещей по отношению ко мне, не желая вспоминать, что привело меня в его жизнь, какие действия разрушили ее. Я хотела отдать ему мое сердце и забыть все остальное.
― Тесс… ― прошептал Кью вновь, перед тем как стиснуть зубы. Тяжелые тучи сгустились в его взгляде, он смотрел на меня осуждающе, будто я предала, его взгляд хлестал меня сильнее кнута, обнажая нежную кожу.
Сюзетт прижалась к нему; он обнял ее, крепко прижимая к себе.
Мое тело восстало в немом протесте, когда она прижалась к нему; перед глазами стали проносится красные и зеленые вспышки от ярости. Как он посмел найти в ней утешение, в простой горничной! Я ― твоя рабыня! Ищи утешение во мне, несмотря на то, что я все разрушила.
Он кивнул.
― Так тому и быть.
*Щегол*
Кью вместе с Сюзетт ушли.
Не взглянув на меня, не сказав ни слова, Кью повернулся спиной и вышел из моей жизни.
Ноги болели оттого, что я стояла на коленях, но это была ничтожная боль по сравнению с парализующим горем.
Я должна быть счастлива. Брэкс жив. Но я была мертва для своего Господина и не знала, что готовило для меня мне будущее. Полиция арестует его. Они вернут меня в Австралию к моей недожизни, фальшивой жизни, той, которой я больше не хотела жить.
Я не знала, как долго я раскачивалась взад-вперед, но лужа слез уже растеклась по мрамору подо мной.
Ты сделала это. Ты убежала, потому что знала, что это неправильно. Кью неправильный. Я попыталась убедить себя встать, воспользоваться свободой и покинуть этот дом, в котором произошло так много плохого, но не могла собраться с силами.
Поднявшись на ноги, я вздрогнула. Птицы затихли, казалось, я единственная живая душа в этом беззвучном мире. Никто не хотел меня. Осознание того, что от меня все отказались, накатило на меня, затопляя безнадежностью.
Как в тумане я брела по оранжерее через комнату с фотографиями, затем вниз по коридору. Каждый шаг ощущался так, будто я шла на виселицу. Я никогда не хотела бы вновь увидеть, как Сюзетт стоит со слезами и гневом в глазах. Она любила Кью, а я приговорила его к тюремному заключению. Она больше никогда не назовет меня Ами.
Я не хотела, чтобы Кью попал в тюрьму. У него было много недостатков, но он не заслуживал этого. Он мог сломить меня, изнасиловать, как Тварь, но не сделал этого. Он боролся со своими желаниями, чтобы гарантировать мою целость и сохранность. Он пожертвовал всем ради непритязательной рабыни.
Живот скрутило, и я сложилась вдвое. Что я наделала? Я выселила себя из дома, который так хотела, в мир, который не хотел меня. Назад к мужчине, который никогда не сможет дать мне то, в чем я нуждалась. Назад к недожизни.
Слезы катились по лицу. Побег был катастрофой. Я разозлилась на Франко. В этом была его вина. Если бы он лучше смотрел за мной, у меня никогда не было бы возможности убежать. Он должен был поймать меня прежде, чем я разрушила так много жизней.
Мои мысли вернулись к Брэксу. Чувство вины захватило меня. Как он провел последние несколько месяцев? Он, должно быть, возненавидел меня за то, что я не сдержала обещание: я сказала, что никогда не покину его, но сделала это. В первый раз не по своему желанию, но во второй абсолютно по моему. Я охотно вырезала его из своих мыслей, своего сердца и создала там местечко для своего Господина.
От мысленных картинок обезумевшего и убитого горем Брэкса сдавило сердце. Мой разум вновь отказался думать о нем.
Кью вновь поглотил все. Я соскользнула вниз по стене и прижала колени к груди, обняв их руками. Что, если полиция уже арестовала его? Я никогда больше его не увижу. О боже. Меня заставят давать показания? Я не могла. И не стала бы.