Матвей резко обернулся, и увидел в проходе Эфу. Она была одета в темно-коричневый легкий сарафан с длинной широкой юбкой. Ее кудрявые волосы оказались собраны в высокий пышный пучок. А на шеи висел большой яркий изумруд. Огромный живот девушки, казалось стал еще больше. И она, аккуратно поддерживая его снизу двумя руками, медленно проследовала к центру помещения. А за ее спиной, словно тень, следовал Фидас.
- Что это за место? - спросил Матвей, внимательно следя глазами за перемещением врага.
Эфа обвела пространство рукой, и спокойно пояснила:
- Когда-то это было жилищем каких-то джинов. Но они покинули свой дом, как и все остальные, чтобы убивать людей. Вулкан остыл. Но многие атрибуты их быта все же сохранились. Например, фрески на стенах и потолках. Тонкая работа. Настоящее искусство.
Но Матвея больше не интересовали картины. У него появились куда более важные вопросы.
- Зачем я здесь? Что ты от меня хочешь? - спросил он, и усмехнувшись добавил. - Или ты решила, что быстрая смерть для шамана - это слишком гуманно. И бросишь меня умирать здесь? Это что-то вроде мести?
Эфа отрицательно покачала головой:
- Я знаю, что ты считаешь меня сумасшедшей. Но я не садистка. Я никогда не убивала ради удовольствия. Все жертвы были принесены исключительно во блага. И ты можешь не волноваться. Я и тебя убью быстро.
Матвей вновь усмехнулся, и надрывно выкрикнул:
- Оля, ты себя слышишь, вообще?! Что ты говоришь?! Какие жертвы могут быть во благо?! Что стоит того, чтобы забрать чужую жизнь?! Ты же сама пошла против шаманов из-за того, что считала не справедливым убийства оракулов, ради чужого могущества и сдерживания джинов! Но сейчас, ты делаешь то же самое - забираешь чужие жизни, ради личной выгоды! Неужели ты этого не понимаешь?!
Девушка одарила его надменным взглядом, и сухо процедила:
- Мое имя Эфа. И я ничего не делаю ради себя. Я совершаю действия исключительно ради безопасности моей дочери.
- Дочери? - удивился Матвей. - Но разве, это не мальчик? Аспида сказала, что ребенок будет как Боа - получеловек, полузмей.
Эфа в голос рассмеялась.
- Если Аспида так считает, то она еще большая идиотка, чем я думала. Моя дочь будет намного сильнее, чем Боа. Поэтому шаманы были так напуганы. Они видели, что моя дочь положит конец их бесчинству. Она станет во главе Храма. И больше ни один шаман не будет властвовать над оракулами.
Матвей изумленно развел руками, и вкрадчиво произнес:
- Шаманов больше нет. Ни тебе, ни твоей дочери ничего не угрожает. Зачем продолжать это безумие?
Эфа задумчиво нахмурилась, и проговорила, растягивая слова, будто пробует их на вкус:
- Шаманов больше нет. Я бы охотно в это поверила. Но только, я прямо сейчас смотрю на шамана. А по соседству со мной жил еще один шаман. И в городе в целом, можно насчитать не меньше десяти человек шаманов. Просто они не знают об этом. Понимаешь, так всегда бывает. Шаманы как бездомные собаки. Стоит появиться одному, и спустя время к нему подтягивается целая стая.
Матвей тяжело вздохнул, и тихо проговорил:
- Ни я, ни Эрик не собираемся вставать во главе Храма и поглощать оракулов. И в подтверждение этому, ты можешь видеть живую и невредимую Арину. Она сама предлагала слияние. Мы оба отказались. И не собираемся соглашаться. Этот вопрос закрыт. А остальные шаманы даже не знают о своей силе. Тебе нечего бояться.
Эфа небрежно отмахнулась рукой.
- Суть шаманов рваться к власти и контролю. Это никогда не изменится. Однажды, кто-то из шаманов захочет вернуть себе контроль над Храмом. Но я не позволю им вновь покорить оракулов. Я буду готова. Моя дочь защитит нас всех.
Закончив фразу, Эфа схватилась за живот, и согнувшись вскрикнула. Матвей машинально двинулся ей на встречу и, поддержав за руку, участливо поинтересовался:
- Тебе плохо?
Она отрицательно покачала головой, и тихо сказала:
- Схватки начинаются. У меня мало времени. Пора бы тебе помочь мне ступить на земли Храма Тысячи Змей.
Парень непонимающе покачал головой.
- Что ты имеешь в виду?
Эфа вновь вскрикнула от боли, и раскатисто расхохоталась:
- Крайт ублюдок. Он вместе с Аспидой, создал заклинание, которое скрывало вход от любого оракула, который попытается войти без шамана. И ключ ко входу охранялся защитными чарами. Такими же, что наложены на кукол. Если украсть фенечку или потерять, то она неминуемо вернется к владельцу.
Эфа вновь вскрикнула от боли, и опустилась коленями на пол. Ее дыхание участилась, а на лбу выступила испарина. Но девушка продолжила говорить:
- Сперва, я думала, что выйдет обмануть шар, если вынудить тебя отказаться от оберега двенадцати павших шаманов. Но это не сработало. Змеи не захотели кусать ни одну из моих трех частей, даже несмотря на то, что в том состоянии, я не являлась оракулом. И у меня остался единственный выход. Ты должен открыть проход, чтобы моя дочь родилась в Храме.