Мои колени превращаются в желе, а неоспоримый магнетизм возвращается в полную силу. Я представляю себе лассо, туго обмотанное вокруг моей талии, и веревку в руках Тео. Он медленно тянет, обматывая веревку вокруг запястья, притягивая меня ближе.
Он как мелкий моросящий дождь — худший вид дождя. Он брызжет отовсюду сразу, мочит волосы, одежду и лицо, колет глаза и оседает на ресницах.
Тео отталкивается от стола, откидывается вместе со стулом и встает во весь рост. Я любуюсь его видом: все шесть футов один дюйм его широкой груди, налитой мускулами, одетые в черные брюки и рубашку-поло, которая с трудом сдерживает эту мускулистую грудь. Ту самую грудь, к которой я прижималась в субботу вечером, когда мы танцевали в Q.
— Привет, незнакомка. — Тембр его голоса звучит глубоко и отдается в моем теле. — К кому ты пришла?
— Компания по организации мероприятий. Портье сказал, что третья дверь справа. — Я снова отклоняюсь назад, считая двери по коридору, пользуясь возможностью не смотреть ему в глаза, чтобы взять себя в руки. — Это она, но…
— Технически это третья дверь, но первая дверь, мимо которой ты прошла, выходит на лестницу. Тебе нужна следующая дверь.
Я поправляю сумку, когда он подходит ближе, оставляя между нами всего два фута пространства. Его запах — богатая, мужественная смесь древесины, дыма и цитрусового наслаждения — настолько сложен, что я едва не стону. Кажется, лайм или бергамот. И намек на мяту.
— Ты так хорошо пахнешь… — Мои глаза прикованы к его шее, где он, должно быть, распылил одеколон сегодня утром.
Мне вдруг захотелось уткнуться в него носом и вдохнуть. Может, в этом аромате есть что-то еще? Подтон, который я пропустила.
Мои трусики увлажняются, как по команде. Ничто так не возбуждает, как хорошо пахнущий мужчина. Я поднимаю взгляд и ловлю его почти жестокую улыбку, которая делает болезненно очевидным, что я высказала свои мысли вслух. Я нахожусь на уровне его шеи, а он такой большой и широкий, сложенный как хищник, что я чувствую себя крошечной, хотя при росте пять футов семь футов я не маленькая. Однако я беззащитна перед мужской энергией, бурлящей вокруг него. Но сегодня мне легче контролировать свои порывы, чем в субботу, когда четыре напитка пронеслись через мой организм, а его хорошо пахнущее тело прижалось к моему на танцполе, и наши пальцы почти все время сплетались на моем животе.
Его теплое дыхание на моей шее.
Стук его сердца под ребрами.
Длинные пальцы, впивающиеся в мои бедра.
Меня лихорадило. Я была уязвима и в то же время в безопасности.
— Хорошо, да? — Улыбка Тео расширяется, вырывая меня из ярких воспоминаний.
Я оступаюсь на шаг назад.
— Прости. Спасибо, и извини, что ворвалась, мне нужно идти. — Как будто мой комментарий не был достаточно постыдным, но спотыкаться на словах — это точно.
— Тебя уволили из загородного клуба? — спрашивает он.
Я приостанавливаюсь, одна рука твердо лежит на ручке, крепко держась за нее, как будто это удержит меня на месте, заземлит, чертовски закрепит, чтобы я не уткнулась лицом в его шею. Боже, мне действительно нужно перестать пялиться на него, как будто он леденец, который хочется лизать и сосать.
— Нет, а что?
Он приподнимает одну скептическую бровь, снова складывая руки на груди.
— Так почему ты здесь?
— Я прохожу собеседование на работу.
— У тебя есть работа, Талия. Ты не заработаешь и половины того, что зарабатываешь на поле для гольфа, работая официанткой у Сандры. Что случилось? Гольфисты слишком много от тебя просят?
О, он думает, что я пытаюсь сменить одну работу на другую. Конечно. Работа на двух работах, должно быть, чужда Тео Хейсу. Я здесь всего неделю, но и недели более чем достаточно, чтобы узнать обо всех тонкостях этого города, если прислушиваться к тому, что говорят люди.
В Ньюпорт-Бич сплетни — это хлеб с маслом для элиты. Фамилия Хейс упоминается часто. Роберт Хейс — любимый мэр города, а его жена — бывшая обладательница титула Мисс Калифорния — активно занимается благотворительностью, организуя различные балы, аукционы и гала-концерты, чтобы собрать деньги на близкие ее сердцу цели.
Властная пара Ньюпорт-Бич.
Они подарили миру семерых сыновей — элитных буянов.
Титулованных.
Избалованных.
Высокомерных.
Горячих.
Сексуальных.
По крайней мере, так считают девушки из гольф-клуба. У персонала бара другое мнение о братьях Хейс. Да и у членов загородного клуба тоже. Большинство их очень уважает. Им также завидуют. Из того, что я узнала, каждое их описание в той или иной степени справедливо, но не все братья помещаются в один мешок с одинаковыми бирками.