— Какое желание?
— Поиграй со мной. — Она похлопывает по табурету, придвигаясь к краю, чтобы освободить место. — Пожалуйста.
Этого я не ожидал.
Взгляд матери прожигает мне затылок, когда я уступаю.
— Я не могу обещать, что буду успевать за тобой. — Я сажусь рядом с ней. — На этих пальцах ржавчина десятилетней давности.
— Это как езда на велосипеде. Ты не забываешь. Я знаю, что ты играешь на слух, так что, надеюсь, девяти раз, которые ты слышала эту песню по дороге сюда, будет достаточно.
Теперь я знаю, почему она постоянно нажимала на кнопку повтор.
— Умная девочка. — Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее виску. Скоро она будет владеть моей задницей. — Ты начинай. Я присоединюсь.
Она кладет руки на клавиши, и комната погружается в тишину с первой нотой Feeling Love Ким Вен и Ламало. Ее глаза прикованы к моим пальцам, когда я присоединяюсь. Это необычное сочетание — татуировки и что-то столь изысканное, как рояль, но я достаточно раз заставал Мию за разглядыванием моих тату, чтобы понять, что она в восторге от них.
Через десять секунд я уже не смотрю на клавиши, когда она начинает петь, и ее нежный голос погружает мой разум в спокойное, похожее на транс состояние.
Может быть, я выдаю желаемое за действительное, но я надеюсь, что она выбрала эту песню, потому что она чертовски идеально подходит нам.
Мои пальцы перебирают клавиши синхронно с Мией, пока зал не взрывается аплодисментами на последней ноте.
— Спасибо, — говорит она, когда я обхватываю ее рукой, притягивая к себе. — Теперь твоя мама будет меня любить.
— Ты пытаешься добиться ее расположения теперь, когда встречаешься с ее любимым сыном?
— Ты вряд ли ее любимый, но с моей помощью… кто знает?
Хлопки стихают, когда мы встаем, и моя мама тут же загораживает нам дорогу.
— Ты потрясающая, милая, — щебечет она, заключая мою девочку в объятия. — А ты… — она вытирает слезящиеся глаза и смотрит на меня. — Я так рада, что мне удалось услышать, как ты играешь. Спасибо. У тебя, наверное, волшебные способности, Мия. Я десять лет умоляла его сыграть.
— Я могу быть очень убедительной.
— О, я уверена. — Мама подхватывает их под локти и ведет Мию прочь.
Не успеваю я сделать и шага за ними, как слева от меня появляется Тео, используя свое тело как щит, закрывающий мне вид на Джареда и Кайю, сидящих за столиком неподалеку.
— Мы будем танцевать медленные танцы до утра, если ты не дашь мне перевести дух, — говорю я. — Расслабься. Я не стану бросаться ударами без причины. Мы оба знаем, что я должен поблагодарить этого ублюдка за то, что он забрал Кайю из моих рук.
— Это точно. — Он показывает подбородком на маму и Мию, болтающих у нашего столика. — Ты встречаешься с этой девчонкой всего пять минут, а она уже мамина любимица. Охренеть можно.
— Они давно знают друг друга, — говорю я, пересекая комнату. — То, что Мия моя, не имеет никакого значения.
— Чушь собачья, — тихо бормочет он, садясь на свое место. — Тебе всегда было легко.
Я хватаюсь за спинку стула Мии и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в макушку.
— Тебе вино или спритцер? — я кусаю себя за щеку, стараясь не рассмеяться над ликующим выражением лица моей матери.
Она просто в обмороке.
— Спритцер, пожалуйста.
Вот и весь наш разговор в течение следующих полутора часов, пока гости по очереди выходят на сцену, хвастаясь своими вкладами.
Тео дышит мне в затылок, когда Кайя поднимается на сцену, делая вид, что заботится о женщинах, подвергшихся насилию и избиениям, которым поможет ее пожертвование.
Для нее это просто списание налогов, не более того.
Она почти не изменилась. Те же темно-каштановые волосы, безупречный макияж и ярко-красные губы, которые раньше привлекали мое внимание. Та же тонкая фигура, облегающее платье, обтягивающее четко очерченную грудную клетку, и тот же мерзкий, ядовитый внутренний мир.
Я бросаю взгляд на нее и Мию, удивляясь, что я увидел в этой женщине. Хотя правильнее было бы спросить, что я вижу в Мие. Она — самая странная в длинном ряду женщин, на которых я смотрел дважды. И все же, увидев ее раньше, одетую и накрашенную, как все женщины, с которыми я когда-либо трахался, я почувствовал, что мои внутренности сжимаются от разочарования.
Кайя поднимает фужер с шампанским выше, сосредоточенно глядя на меня. Она спотыкается на полуслове, когда я целую голову Мии, но быстро приходит в себя и повторяет остальную часть своей дешевой речи.
В то же время я стараюсь не упустить время, чтобы отвезти Мию домой. Мы оба вроде бы слушаем речи, но я ловлю себя на том, что она смотрит на меня так же часто, как и я на нее.