- Еще неизвестно, что именно он купит, - отбивался Сэм. – Как всегда, есть варианты. Я бы на его месте, например, приобрел ружье.
- Ничего не выйдет. Ему не хватит.
- Тогда одежду.
Смит скривился.
- Если вы думаете, что мы не сможем следить за ним, когда он переоденется и сбросит микрокамеры, то вы явно недооцениваете ЦРУ.
Путь Фреда Карсона лежал по бедным улочкам мимо развлечений Бруклина, все как одно депрессивных, с точки зрения Сэма, и негодных по нравственным причинам, по мнению Смита. Тимонс с тихой радостью примечал, что его пациент пропустил две опасные остановки, у которых мог задержаться: первую и вторую винные лавки. Этой отрадной новостью церебролог поделился со Смитом, но не произвел на него особенного впечатления. Полковник лишь с легкой досадой пожимал плечами.
- Что вы знаете об этом типе? А вот нам, например, хорошо известно, в каких местах Нью-Йорка, что и когда именно он пьет.
Пусть Смит и не переставал твердить об алкоголе, Тимонс в глубине души надеялся, что покупать спиртное Фред не будет. Для человека, только что пробудившегося к новой жизни, это было бы очень глупо. Однако ум Карсона проявлял себя вяло, так что Сэмюэлу приходилось нервничать. Когда испытуемый зашел в супермаркет, оба спорщика сжали кулаки в карманах, как перед началом боксерского поединка. Смит всей душой стоял за то, что подопытный не выдержит и возьмет виски. Тимонс –верил, что всё ограничится соком. К истине оказался ближе церебролог: Карсон приобрел упаковку чипсов и колу, открыл их и принялся есть на ходу.
Запас фастфуда оказался для Фреда удачным приобретением. Не обращая внимание на прохожих, он продолжил путь по Бруклину и добрался до Манхеттена, после чего отправился гулять по побережью. Время от времени он закупался снедью и двигался далее, но шел, как будто в тумане, не разбирая перед собой ни пути, ни дороги, заходя в переулки и тут же выныривая из них. Смит, насупившись, следил за его зигзагами по карте и тихонько ругался про себя. За плечами у полковника был опыт слежки. Сотрудник спецслужбы верил, что может предсказать, куда направится Карсон, как и любой другой подозреваемый. Когда прогнозы не оправдывались, Говард ворчал, что Фред потерялся в мегаполисе, а вовсе не поумнел.
Полковник по своей привычке быстро перешел в нападение. По словам Смита, разгадка таилась в химической формуле цереброла. Лекарство могло действовать на нервную систему, приводя пациентов в повышенное возбуждение. В таком состоянии им ничего не стоило двигаться без остановки. О силе воли это не свидетельствовало и, как следствие, не указывало и на прогресс интеллекта. Тимонс с таким объяснением не соглашался. Чувствуя, что мяч на его стороне, церебролог обвинял начальника в игнорировании главного факта: того, что волшебное лекарство не мытьем, так катанием, но действовало на того, кто его принял.
Коротая время за мониторами, Тимонс и Смит обменивались недружелюбными взглядами. Полковник глядел на подопытного как на нарушителя закона, а на ученого как на возомнившего о себе хлюпика. При любой возможности Смит демонстрировал, кто на проекте был главным: усаживался в кресло у первого экрана и не пускал церебролога даже смотреть себе через плечо. К услугам службиста был лучший ракурс: наблюдать испытуемого с камеры, установленной на лацкане пиджака. Вынужденный довольствоваться видом с пуговицы, Сэм косил взглядом, чтобы заглянуть Фреду в лицо, но Говард Смит демонстративно загораживал ему обзор спиной. В такие минуты Смит напоминал президента Дональда Трэша: крупного мужчину, не признававшего себе равных. Тимонс жался к краю, как Майкл Кеплер, нелюбимый президентом сотрудник Госдепа. Чувствовать себя обойденным было обидно, но на лучшее место под Солнцем церебролог рассчитывать пока не мог.
Следить за испытуемым с того ракурса, который оставался Сэму, было неудобно: картины на экранах быстро менялись, работа камеры, установленной на пуговице, время от времени сбивалась. При резком развороте Фреда, менявшего маршрут, на экран попадали то Манхеттен, то Атлантика. Церебролог сетовал на ужасные условия работы, а еще больше на Смита, не понимавшего сути эксперимента. Из-за начальника нарушалась церебрологическая практика: ни познакомиться с парнем, ни заглянуть ему в душу ученому так и не дали. .Но и без этого Тимонс не сомневался: перед ним был кто-угодно, только не заурядный алкоголик.