- То, что у вас перед глазами, - всего лишь простая фармацевтика. Но она угодила в реестр запрещенной продукции, а федеральное правительство тратит деньги налогоплательщиков, конфискуя ее, - Кеплер сжал губы. - Разумеется, американцев не уведомили о причинах этого решения. Кто-угодно из юристов назвал бы это правовым абсурдом. Однако от нашего президента можно ожидать и не таких новостей.
Щуплый Кеплер поправил очки на носу. В его исполнении это означало крайнюю степень решимости положить конец злоупотреблениям.
Исполнять распоряжения Трэша зам госсекретаря действительно не собирался. Воспользовавшись своим положением, он уже пробрался в хранилище цереброла и наскоро завладел всеми упаковками препарата, до каких только добрался. С первого взгляда нельзя было даже вообразить, как много их ему досталось. На стол легли одна за другой не две и не три, а сразу семь коробок, под завязку набитых синими пилюлями. Но даже и после этой чистки карманы Кеплера все еще оттягивало что-то тяжелое, продолговатое и упругое, выступавшее через кожаную материю подозрительными кубиками. Это было лекарство, дотронуться до которого чиновник никому не позволил бы: две упаковки с горошинами он приберег для самого себя.
- Господа! - продолжал замгоссекретаря, - Я хочу, чтобы вы верно поняли мой поступок, и простили меня за то, что я нарушил закон Соединенных Штатов. Меня извиняет то, что сегодня произошло в Белом доме. У американцев нет возможности узнать об этом, но вам тем не менее станет обо всем известно. Президент Трэш принял глупое решение: запретил лекарство, укрепляющее ум. Ни покупать его, ни работать над ним более невозможно. Права создавать усилитель ума лишаются не дилетанты-любители, как можно было подумать. Отнюдь! Возможности иметь дело с лекарством не останется и у профессиональных ученых!
Глубоко возмущенный, Кеплер выдохнул.
- Наш президент совершил худшую ошибку за время своего правления. Это безответственнее, чем даже отправка войск в Белоруссию. По крайне мере, их еще можно вернуть обратно. Но уничтожая цереброл, Трэш становится на пути науки. Приказ, составленный в этом смысле, не имеет юридической силы. А нужно ли напоминать вам, что делают с решениями, попирающими право? американцы не выполняют их!
В зале кто-то зааплодировал, и Кеплер, чувствуя, что к нему прислушиваются, продолжил погромче.
- Как человек доброй воли, я хочу дать шанс всем присутствующим в этом зале. Пусть я не могу помочь каждому американцу, но всегда к услугам тех, с кем познакомился лично. Во всех нас заложено стремление к счастью, здоровью и благосостоянию. Для этих целей цереброл лучшее средство. Авантюристы пустились бы ради него во все тяжкие. Но вам, собравшимся здесь, рисковать не придется. Лекарство я выложил на столе, и каждый может взять чуть-чуть с собой, сделав правильный выбор. Со своей стороны, я готов разделить ответственность с каждым из вас.
Некоторые из присутствовавших снова захлопали, и дипломат, отвечая им, поднял большой палец вверх, скосив недовольный взгляд в сторону тех, кто не подавал голоса. Таких, к огорчению, набиралось больше. Кеплера это пугало, наводя на мысль, что он зря доверился своим подчиненным. С другой стороны, замгоссекретаря не верил, что попал к сторонникам Трэша. В конце концов, никто из этих парней не голосовал за республиканцев. Скорее, сотрудники не хотели терять работу. Нужно было раздразнить их, разжечь американскую тягу к приключениям, иначе цереброл так остался бы лежать на столе нетронутым.
- Парни, идите сюда. Знаете что? Я в вас верю. В силу вашего духа. В предпринимательскую жилку. Это вообще не американская черта — робость. Я ведь действительно собираюсь съесть эту пилюлю. Слова я всегда подкрепляю делом. Но сегодня я хочу разделить свое дело с вами!
Несмотря на порыв Кеплера, никто не поднялся с места, чтобы поддержать его затею и запустить руку в партию краденого препарата. Дипломат привыкал к неудаче и подыскивал новые аргументы, чтобы повлиять на сослуживцев: преодолеть их въевшийся на работе страх перед законом. Лучше всего было повести их вперед своим примером. Показать, что он, Майкл Кеплер, чтобы поумнеть, согласен на всё.
- Я понимаю, что вы все здесь опасаетесь за свои карьеры. Я тоже страшился за свою, и мне было терять не меньше вашего. Но я верил в себя и всегда знал, что способен на поступок. Стоило мне решиться, как на душе сразу всё прояснилось. Я понял, что все это время боялся совершенно зря.
Кеплер сделал театральный жест в сторону выключателя света. Некоторые из подчиненных должны были понять с полуслова. Для остальных он поднял ладонь вверх, соединив большой палец и указательный в круг. Решение, как показывал Кеплер, было до очевидности просто. Выключить лампочку. Каждый мог бы додуматься до этого сам.