Завладев сокровищем, парень из ЦРУ мог диктовать свои условия. Например, встать из-за стола, показав себя хозяином положения, и заставить церебролога бежать за собой. Может быть, ради этого он и явился? Какой придурок. Но следовало выяснить хотя бы, что он предпримет дальше .
- Что вы теперь собираетесь делать с лекарством? – спросил напрямик Сэм, решивший приготовиться к худшему. – Я могу гарантировать, что держите в руках его Вы совершенно напрасно. Есть его Вам точно не стоит, потому что Вам не требуется умнеть.
- С церебролом я проведу отдельный эксперимент. В этом смысле мы с вами коллеги. В химических формулах я не силен, это верно. Только сами по себе они никого и не убеждают. Согласитесь, для любого дела нужна практика. И Вы хотели эксперимента. Вот ЦРУ тоже надо выяснить, работает ваша технология или нет.
Тимонс чувствовал себя обессиленным. Невозможно было столько раз повторять одно и то же.
- Мой совет — не вмешивайтесь во все это. Оставьте проект тем, кто понимает в нем лучше. Примите, что ученые профессионалы в своем деле, а спецслужбы в своем. Оставьте молекулярную геометрию тем, кто занимался ею всю жизнь, и позвольте нам взять ответственность за эксперимент!
Тимонс чувствовал, что его голос звучит жалко, и ни на что хорошее уже не рассчитывал. Потому и ответ не вызвал у него никакого удивления.
- Едва ли получится. Тем более, что то, чем вы занимаетесь, имеет прямое отношение к безопасности нашей страны. И не спорьте со мной: в этом я понимаю лучше вас.
Сэм угрюмо замолк, а сотрудник спецслужбы воспользовался паузой, чтобы включить ноутбук, на экране которого замелькали картинки, не имевшие отношения к делу. Впрочем, Сэм подозревал, что ничего совершенно постороннего у сотрудника спецслужбы не водилось. Потому заранее прикидывал, есть ли от новых картинок опасность и с какой стороны его ударят на этот раз.
- Вы можете быть снобом, Сэм, можете считать меня необразованным парнем, приехавшим в город Большого Яблока откуда-то из прерий. Или вашим личным врагом. Это неважно. Но кое-что из давешнего разговора я понял. Для того чтобы проверить, как работает ваше лекарство, следует отыскать идиота; как говорят простые американцы, полного чмошника, – и предложить ему цереброл. Это постановка вопроса меня чрезвычайно заинтересовала. Не поверите, я с ходу нашел несколько кандидатов. Мысленно ища дурака, я не затратил на это много сил.
- Что вы понимаете во всем этом? - обреченно спросил Сэм.
- Не так уж и мало, притом что у меня есть практический опыт. Глупых парней в своей жизни я повидал в избытке. Я сталкивался с ними по работе, что и немудрено. Многие из них идут в преступники, другие в начальники, а иногда это почти одно и то же.
Тимонс снова принялся читать лекцию.
- Глупость — относительное понятие, особенно когда о ней легковесно рассуждают дилетанты. У каждого из нас свои критерии, кого и при каких обстоятельствах считать дураком. У всех из нас бывают в жизни случаи и нелепые, и жалкие. Меня, например, называли не годным для обучения точным наукам гуманитарием. Да и вас, сотрудников спецслужб, за глаза называют, как хотят.
Смит не смутился.
- Отличать тупых парней от умных меня научила жизнь. Кто пожил с моё, тот видит собеседников насквозь. Сканирование мозга в этом случае не нужно. Мое мнение может оставить Вас в разочаровании, но я определяю дураков безо всяких формул.
ЦРУ-шник отхлебнул кофе и запросто продолжил:
- С дураками все просто: тупой парень — это тот, кто зарабатывает мало, а здоровье свое тратит зря. Я имею в виду вредные привычки: сам-то я не курю и не пью. Конечно, у всех бывают проблемы, поэтому для надежности я всегда добавляю возраст. Поживший парень, который злоупотребляет алкоголем и куревом, и не заработал ни гроша, - вот дурак! Зато такой часто зарабатывает пиздюли. этих парней у нас пруд пруди, и найти их несложно. Жалко, что выбирать из них приходится только кого-нибудь одного.
- Такие широкие критерии… - Сэмюэл Тимонс искренне пробовал иронизировать, - Не собираетесь ли вы отыскать кандидатов прямо здесь? Мне кажется, это не особенно-то благополучный район.