– Проводишь ассоциации? – ухмыльнулся Игорь.
– СС? Да брось, если они религиозные фанатики, то будут страшнее любого СС. Нет ничего страшнее религиозного фанатизма. Эсэсовцы были просто палачами, эти не просто палачи, они истинно веруют, а значит, переубедить их нереально. Гитлер был всего лишь проводником идеи и хотел возвеличиться над всеми народами, а эти уже велики, они искореняют ересь. И компромисса быть не может.
– Я все равно не понял, в чем различие?
– Потом объясню, мы пришли.
– Все спокойно, командир, а я вижу вы с уловом, – он кивнул на "зеленых", которые из последних сил волокли тележку, впрягшись в нее как лошади.
– Да, и кое-каких трофеев прихватили: оружие, боеприпасы и даже еда, правда, пока не знаю, можно ли ее есть. Но поесть надо. Так что, пока я разговариваю с ними, приготовьте что-нибудь горячее.
– Мне бы тоже хотелось послушать, да и английский я неплохо знаю.
– Игорь, смени Александра Николаевича.
Игорь облегченно вздохнул и скрылся в небольшой ямке возле поваленного дерева, которую профессор облюбовал как НП.
– Стоп, – скомандовал Всеволод, когда телега достигала оврага. – Серго, принимай трофеи, разберись, что к чему, Карина, Ксюша, там снизу коробки с продуктами, займитесь обедом, есть жутко хочется.
– Всем хочется, – крикнула Карина и полезла наверх принимать продовольствие. – Я последний раз ела перед тем, как под завал угодила. Жаль, кофе все пропало.
– Не все, – усмехнулся Всеволод, – я заныкал баночку грамм в двести, у меня в рюкзаке.
– Здорово, – обрадовалась женщина, – а то от усталости ноги подкашиваются, взбодриться не помешает.
– Александр Николаевич, командуйте этим, пусть слазят вниз и двигают вон к тому дереву.
Профессор кивнул и, несильно ткнув стволом под ребра, указал рукой на чахлую березку, которая росла на краю оврага. Пленники послушно скатились вниз и, кое-как поднявшись, поплелись в указанном направлении. Профессор, спустившийся следом, стимулировал передвижение стволом автомата в спину.
– Инга, пойдешь со мной?
– Пойду, они, когда на меня смотрят, волю теряют, так что я буду лучшим стимулом к откровенной беседе.
– Верно мыслишь, – Всеволод спрыгнул вниз и подал ей руку.
Эта красавица в одежде амазонки его немного пугала. Он – одно дело – прошел ад Грозного, терял друзей, ожесточался, и с каждой новой потерей превращался в зверя. Вернувшись, домой он понял, что прежний Всеволод Бураков навечно остался на улицах чеченской столицы, там для него закончилось будущее. Он вспомнил фильм девятая рота,
– Пить буду.
– Ну, а потом?
– Опять пить буду, и буду пить, пока не забуду все это, а потом встану, рожу умою и по новому жить начну."
Все так и случилось, только пить Всеволод начал, когда пристрелил генерала Донского, а вот остановиться уже не мог, пока не попал сюда. Здесь началась его новая жизнь, его будущее, а эта девушка изменилась мгновенно, еще два дня назад она была сугубо мирным обывателем, а теперь…. И его пугало то, во что она могла превратиться.
– Эй, ау, – окликнула его Инга, – ты идешь?
– Иду, – не своим голосом ответил он. Также он понял одно, всем выжившим предстоит пройти через ад и стать зверьми. Странно, а пить совсем не хотелось.
"Зеленые" сидели за БТРом возле задних люков, профессор стоял в двух шагах, направив на них ствол пистолета-пулемета. Молодец астрофизик, помнит наставления, держит дистанцию. Всеволод какое-то время разглядывал пленников. Они же, как загипнотизированные, распахнув от ужаса глаза, смотрели только на Ингу. Им было, похоже, все равно, разорвут ли их, сожгут живьем, застрелят или просто начнут срезать мясо с костей и заставят их жрать его, они мечтали не попасть к ней в руки. Что же такое могла сотворить с ними паломница? Если все ужасы допросов подручными средствами были для них чем-то незначительным?
– Начнем, пожалуй. Александр Николаевич, вы готовы?
– Вопрос первый, кто вы такие, и как здесь оказались?
Профессор довольно на хорошем английском перевел вопрос, после чего почти минуту слушал ответ заикающегося от страха длинного, второй так и не смог открыть рот.
– Он говорит о каком-то божественном даре, – озвучил речь "зеленого" профессор, – их земля отравлена в результате сорокалетней войны, и тут произошло чудо, спаситель услышал молитвы Вещих Отцов и сжалился над своими детьми, подарив им этот чистый и прекрасный мир.
Тут "зеленый" разразился гневной речью еще на минуту, изредка бросая полный ненависти взгляд на Ингу, стоящую за спиной Всеволода.
– Интересно, – выслушав его, заметил Александр Николаевич. – Они говорят, что Спаситель в щедрости своей подарил им мир, но не заставил отказаться от борьбы, забросив сюда еретиков с их подлым колдовством. И здесь развернется последняя битва. Их великий народ сотрет с лица земли паладинов и паломниц, и везде воцарится мир, и они смогут строить царствие небесное. И ваша, тфу, то есть наша паломница будет гореть на костре, и ее очищенным мясом будут кормить зараженных, в надежде излечить их разум.
– Каннибалы, очень мило, – прокомментировала пламенную речь "зеленого" Инга причем на ее хорошеньком личике проступило омерзение.
– Спроси их, почему они воюют с паладинами?
– Короче так, – выслушав ответ, начал он, – пропуская длинную цепочку ругательств, половины которых я просто не знаю, поскольку им нет эквивалента в английском, что мне знаком, суть конфликта в следующем. "Черные" используют как-то темную дьявольскую силу, которую паломницы черпают из каких-то источников, не понял из каких, но понял, что источники находятся в зараженных землях. Изначально они были единым народом, но сорок лет назад одна девушка бежала от инквизиторов в пустоши, все сочли ее мертвой, но она вернулась оттуда и начала распространять грязное учение, искажая истинное писание. И некоторые слабые волей пошли за ней. Так появились еретики, которые сами себя называют паладинами.
– Понятно, что ни хрена непонятно, – озадачено, произнес Всеволод. – А что насчет людей, которых они захватили, что они собирались с ними делать?
– Веселые ребята, они обозвали нас дикарями, не заслуживающими этого рая, поскольку мы не рождены от отцов-основателей, хотя, с биологической точки зрения, это просто невозможно, если бы были матери, я бы еще понял, но отцы в принципе не могут рожать…
– Профессор, – одернул Александра Николаевича Бур.
– Прости, увлекся. Так вот, поскольку мы не относимся к их народу, то не можем в принципе стать его частью, поскольку Райянами, так он выразился, нужно родиться, то всех чужих ждет очищение огнем, после чего их очищенную плоть смогут съесть зараженные, дабы исцеляться.
– А что "черные" делают с чужаками?
Профессор кивнул и спросил об этом длинного. Тот что-то быстро затараторил.
– Такое же безрадостное будущее, даже, пожалуй, еще безрадостней. Те тоже каннибалы, они едят очищенных сами, и самое страшное, едят живьем, обрекая на страдания, и дух умирающего не попадает в очищающий огонь, его душа пожирается паломницами вместе с последним куском плоти, в котором он пытается удержаться. Человек, попавший к ним, очень долго страдает, иногда несколько недель, короче, они друг друга стоят.