Валерон склонил голову набок, как будто к чему-то прислушиваясь, и тявкнул:
— Два рояля точно влезут.
— При чем тут рояли? — удивился я.
— В Тверзани, в нашем новом доме, есть один. В прекрасном состоянии. Я еще тогда подумал, что хорошая штука, но в меня не влезет. Но сейчас тащить сюда не буду, и не уговаривай.
— И не надо, — легко согласился я. — Обойдемся без рояля.
По огорченному виду Валерона стало понятно, что он как раз рассчитывал на уговоры, причем не просто так, а за конфеты. Ага, мне здесь только рояля не хватает для полного счастья. И вообще, какой смысл таскать мебель из одного моего дома в другой? Вообще никакого, если только это не влияет на растягивание внутреннего валероновского хранилища. И то, для этого можно найти путь попроще: мало ли у нас сейчас мебели, таскай не хочу из одной комнаты в другую.
— Запас конфет все равно нужен, — заметил Прохоров. — Лохматому для тренировок.
На морде Валерона огорчение сменилось живейшей поддержкой правильной идеи.
— В Гарашиху поеду — куплю. Но когда хоть немного подсохнет, иначе завязну. Все равно нужно было лыжи для зоны купить, а я напрочь о них забыл, когда мимо проезжали. Да и в любом случае крепить их было некуда.
Пришлось идти к Куликовым только с одной коробкой, которую я оставлял в машине, чтобы не травмировать Митю. А то еще решит, что паучиха слишком прекрасна, чтобы отдавать на сторону. Или, что гораздо хуже, — что ему самому уделили куда меньше внимания и сделали куда менее привлекательным. Или, напротив, посчитает розовую паучиху отвратительным извращением и начнет ворчать, что ее нельзя никому показывать, чтобы о нас не подумали плохо. Розовый цвет, бантик — фу, короче говоря.
Я было подумал до княжеского дома подъехать, но решил не дразнить князя, поскольку чем дальше он отходит от контроля собственной территории, тем более обидчивым может стать. Еще решит, что я на что-то намекаю. Или запросит что-нибудь в качестве ежегодной дани с меня как артефактора и механика. Других-то специалистов на его землях не осталось.
Впускал меня в дом тот же бессменный старый куликовский слуга, который со времени моего последнего визита в этот дом, казалось, еще постарел и надел еще более вытертую форму. Но это не помешало ему встречать гостей с нарочитой важностью и провожать их в гостиную: одновременно со мной пришел и Козырев.
В гостиной уже сидел Бочаров, опять один.
— Ваш коллега так из отпуска и не вышел? — удивился я.
— Скорее всего, в Дугарске он больше не появится, — ответил Бочаров. — Очень многие уже разъехались, даже побросав имущество. Остались самые упертые и особо отчаянные артели. С искажениями сейчас затишье, да и благодаря наработкам Павлова при открытии искажений в городе твари сейчас собираются в нескольких местах и, одурманенные, поэтому пострадавших среди дружины в последнее время нет. То есть я, можно сказать, бездействую. Если вы вдруг собираетесь очередное сродство использовать, — не без ехидцы сказал он, — то сейчас самое время.
— Спасибо, но пока желания рисковать нет. Хотя пара больших кристаллов имеется.
Вертевшийся на языке вопрос, куда собралась перебираться семья Куликовых, я оставил при себе. Мне казалось, что уж они будут держаться за иллюзию владения до последнего, не столько пытаясь заработать, сколько уничтожая тех, кто уничтожал их княжество.
Хотя в гостиную семейство Куликовых вошло так, словно они собирались на светский раут — при полном параде были не только княгиня и княжны, но и сам князь. Я их поприветствовал, отвесив каждой даме по паре нарочито неуклюжих комплиментов, а потом вручил коробку княгине как подарок прекрасной части княжеского семейства.
— Механический питомец, — торжественно объявил я. — Может выполнять мелкие поручения и вести беседу.
Старшая княжна презрительно скривилась, как только из коробки была извлечена паучиха. И чего это Марии Васильевне не понравилось? Вон какая блестящая розовая игрушка с бантиком. Уверен, механическая собачка княжны Волковой и вполовину не так хороша.
— Какую беседу, Петр Аркадьевич? — уточнила княгиня, любезно улыбаясь.
— Зависит от того, чему ее будут учить, Анна Александровна, — пояснил я. — База там небольшая, а что на базе вырастет, зависит от хозяина. Это создание самообучающееся. Я не проверял, что у нее нынче в активе, поскольку, если заполню контур своей энергией, она посчитает хозяином меня.
— Очень, очень интересное создание, — признала княгиня.
— Да только у самого Петра Аркадьевича паук может куда больше, чем болтать, — обиженно выпалила старшая княжна.