— Катя, научи меня видеть его глазами, ты же можешь?!
Катя молчала, и я даже оглянулся на неё. Она была сосредоточена и обдумывала ответ. Мне даже показалось, что я услышал, как в её голове закрутились шестерёнки, а потом она пришла к какому-то решению и широко улыбнулась.
— Хорошо. За один поцелуй, я тебя научу.
Это. Было. Неожиданно. И сколько она тут чего напридумывала было сложно разобрать, целый букет. Напомнить Каре про тёмную, тем самым усилить у неё ревность и вывести из себя, шокировать окружающих, ведь Милли и Элла не в курсе, как я провёл выходной. А самое странное, что она ещё хотела проверить, сможет ли так проламывать ментальную защиту. Из любопытства конечно, ведь даже если и сможет, то таким способом пользоваться не будет.
Кара вспыхнула как спичка и скрестила руки на груди, а Катя стояла и довольная за ней наблюдала. В то, что это возможно, хотя бы, теоретически Кара не верила, но сомнение брали своё.
— Она действительно может? — всё-таки решилась она уточнить у меня, после того, как успокоилась.
— Это… сложно объяснить. Но я точно знаю, что поцелуй тут совершенно из другой темы. Это она тебе за платье мстит… Мстила. Видишь, какая она сейчас довольная?
— Я так и подумала. А что там сложного объяснить?
— На Катю твои эликсиры действуют и магия. Ты для неё в одной стаи, а для нас она создаёт единую ментальную сеть. Так что может и тебя в неё включить. По крайней мере, если ты рядом. Другими словами создать идеальные условия. Но то, что ты хочешь научиться делать, зависит только от тебя. Это как с оружием. Носить его, не значить владеть им, — «владеть им», произнёс я про себя. «Владеть оружием, магией. Владыка магией владеет, повелитель повелевает». — Извините, задумался. Если тебе нужно научиться, то это к поводырям, я уверен, что у них есть техники для этого. Катя лишь может создать благоприятные условия. Тут где-то Нимус должен быть, один из братьев, если ты помнишь. Могу познакомить, но попозже. Мне нужно с Адхамом поговорить.
— А он тебе зачем?
— Так он Милли вызов бросит на поединок, — вот теперь и я улыбался, представляя эту картину.
— Что?! Зачем?! — Милли выглядела так, как будто на неё ведро холодной воды вылили. — Ты вообще в курсе кто он такой? Гвардеец, потомственный аристократ, щитоносец в энном поколении. Архимаг верхней ступени, да мне просто нечего ему противопоставить. Я даже на поединке с нашим щитоносцем не смогла справиться.
— Ты справишься, — на что она скептически на меня посмотрела. — Потому что у тебя другая задача. Раскрыться полностью. Ты закрываешься от окружающих, боишься, что они узнают твои секреты, всё, что у тебя на душе лежит.
— Ты стал менталистом?
— Но тебе не этого нужно бояться, — проигнорировал я её вопрос. — А того, что окружающие действительно никогда этого не узнают.
— Он как могучий дуб и ты думаешь, я смогу его вырвать с корнем?
— Ты меня всё так же не слышишь, — покачал я головой. — Тебе не нужно его вырывать с корнями, хотя ты и это можешь, тебе нужно сделать так, чтобы этот дуб стал твоим домом и защитником. У тебя свой путь. Есть люди, которые любят всё живое от малого до великого, ты одна из них. Там где другие ломают кости, чтобы добиться своего, тебе достаточно попросить и протянуть руку, и ты получишь желаемое. Злой кулак не бьёт по улыбающемуся лицу, тебе эта пословица о чём-то говорит?
— Нет!
— И мне не говорит, потому что у меня это не работает. А ты проверь. Сделай так, чтобы он сам сдался, как недавно эльф на дуэли с тобой. Помнишь? А ведь он был сильнее тебя, пусть психологически подавлен, но сильнее ведь. И заметь, он единственный кто сдался среди них. Сделай так, чтобы у Адхама и мысли не было нападать на тебя.
Милли удручённо покачала головой.
— Могучего дуба, которого ты опасаешься, совершенно легко может одолеть трехлетний ребёнок с учебным мечом, подумай об этом.
Ар с Карой ушли искать этого Адхама, будь он не ладным и поводыря.
— Он никогда не сдастся. НИКОГДА. Он же гвардеец! А я кто? И зачем ему сдаваться? Да ему даже вызывать меня на поединок будет зазорно, а тут сдаться. Он порой такой наивный, как тот самый трёхлетний ребёнок.
— Папа добрый.
— И ты туда же.
— Шиару пощадил. Теперь вот Ликкану. Шиара стала самой преданной ему орчанкой. Ликкана тоже будет, если выживет.