— Повторяю, ноль-ноль. Еще трое прибыли на остров. Двое мужчин, одна женщина.
Радиолиния, казалось, обрабатывала информацию. — Я этого не понимаю. Остров должен быть необитаемым.
— Да, но не сейчас.
— Это последняя группа военных?
— Отрицательно, ноль-ноль. Все трое-гражданские. Но они ведут себя сдержанно. Отдыхающие, — подумал сержант. Они что-то замышляют. Какие у них могут быть дела на острове ночью?
— Будьте очень осторожны. — в голосе послышалась нерешительность. — Мы не можем рисковать в этот момент. Если кто-то из них увидит тебя, убей их.
— Роджер, ноль-ноль.
Сержант стоял в колючках, и думал. Он не знал, хорошо это или плохо. Чем больше людей приходило сюда, тем больше образцов для испытуемых, и до сих пор этот этап операции работал. С каждым днем они получали более точную картину периодов беременности, разгона и функции яичников, эффективности подвижности и т. д. На это было потрачено много усилий и затрат на биологическое технико-экономическое оборудование… и оно работало. Это доказывало то, что генетически трансфецированные гибриды могут быть использованы в качестве оружия.
Пока нас здесь не поймают.
Сержант особо любил убивать мирных жителей.
Капрал заканчивал с камерами; им нужно было контролировать больше внешних периметров острова.
— Все сделано, — объявил капрал.
— Хорошо.
— Что сказал майор о новеньких?
— Ему это не понравилось, и мне тоже на этом острове становится слишком тесно. И если кто-то из них увидит нас, мы должны их убить.
— Без проблем, — заметил капрал, оглядываясь по сторонам.
Они уже знали, что вид, подвергшийся трансфекции, полностью совместим с окружающей средой. Он подозревал, что исследовательское командование имеет к этому отношение. Они хотят знать, что он делает с гражданскими… Что бы они заразились…
Они вернулись к хижине; дверь все еще была открыта в первом блоке, свет включен.
"Что она там делает?" Подумал сержант.
— Почему ты пошел на катер, который прибыл сегодня вечером? — спросил капрал.
— Просто быстрая проверка на наличия оружия, и я сломал их аварийное радио.
Затем свет погас в первой хижине.
Капрал прижался к дереву. — Смотри. Там снова она…
Они увидели ее в лунном свете. Женщина с вьющимися короткими темными волосами вернулась и закрыла дверь.
— Она наконец-то возвращается в лагерь. Теперь мы можем заглянуть туда и посмотреть, что она делала все это время.
Лицо капрала повернулось. — Эй, сержант, она не выглядит так уж плохо, понимаете, о чём я?
— Ничего подобного.
— Почему? Майор только что сказал, что мы можем убить их всех.
— Только если они нас увидят.
Сержант просто посмотрел на него. Он чувствовал чувства долга.
Когда женщина исчезла из поля зрения, он собирался направиться к хижине, но капрал схватил его за руку.
— Подождите, Сержант. Смотрите. Они снова вернулись.
Они остановились за деревьями. Это были те троя, которые приплыли сегодня вечером. Они были в этом районе раньше, но потом ушли. Что они собираются делать?
Они слонялись возле самой дальней хижины.…
Потом открыли дверь и из дверного проёма хлынул свет.
Свет там уже был включен. Сержант обдумал этот факт и не мог представить, почему.
Затем трое гражданских вошли внутрь и закрыли за собой дверь.
— Это становится довольно интересным, — прокомментировал сержант.
— Мне очень нравится эта девушка.
— Заткнись.
— Мне бы очень хотелось знать, что они там делают, — поинтересовался сержант. У него было чувство, что это будет долгая ночь.
— Вот мои детки, — с гордостью сказал Джонас. Они все смотрели на двадцатифутовые растения марихуаны, растущие из горшков.
Все трое прищурились в странном серебристом сиянии комнаты. Листы алюминиевой фольги покрывали все 4 стены. Каждое растение было соединено между собой трубками которые уходили в насосы.
— Мне нравятся эти комнаты, — сказала Рут, шагая вперед к прямостоячим зеленым рядам. — Звук, и серебряный свет. Это как мягкая кислота.
Слайди закатил глаза. — Наш маленький хиппи.
— Посмотрите на них. — Джонас ухмыльнулся и поднял голову вверх. — Они вырасту больше чем на двадцать футов, я уверен.
Сорок таких растений заполняли бывшее ракетные хранилища, и у них было еще сорок в следующей лачуге. — Я получаю девять, десять унций с каждого растения, каждые три месяца. Среднестатистический засранец выращивает только две-четыре.