Я знал, что мне не стоит обижаться на недоверие Ганца Йохансона по отношению ко мне, и на поступок с медицинской картой. Всё же надо быть проще. Учитывая события последнего года, его и АД можно назвать врагами. Всё дело в том, что Ганц Йохансон поддерживает роспуск нынешнего Всемонгольского Магического Совета (ВМС), а Антимагический Департамент напрямую ему подчиняется. Вот и все дела. Я и сам уверен, что в этой школе есть их шестёрки. Либо в лице персонала, что маловероятно, учитывая то, как директор здесь всё контролирует, либо в лице учеников, что больше соответствует реальности. Подпортить репутацию Ганца Йохансона для Антимагического Департамента — это что-то очень вкусное и сладкое, как для ребёнка «Медвежонок Бим». Если говорить о «шестёрках», то у меня уже даже возникли некоторые идеи на этот счёт.
Я дернул ручку, открывая дверь в комнату штаба. Членов дисциплинарного комитета здесь не было, однако за столом сидело два человека.
— О, наконец-то пришла… А, это Вы? — удивилась одна из двух присутствующих девушек.
— Смотря кого ты подразумеваешь под «вы», если Санта Клауса, то нет, я не он. Так что подарков не будет.
Две девушки продолжали смотреть на меня, не зная, как правильно реагировать.
— Мы из школьного совета. Я Лиза, а это, — она указала на сидевшую рядом девушку, — Эрика. Мы помогаем в организации олимпиады по боевой магии.
— Ясно. Я Караак.
Мне стало обидно. Я надеялся посидеть в тишине и спокойствии, раз выпала такая возможность, а тут… Я было хотел развернуться и уйти, но девушки решили завести со мной диалог. ПЕЧАЛЬНО.
— Глава Сакура сказала нам, что в это время здесь никого не будет, и мы смогли бы согласовать работу школьного совета и дисциплинарного комитета для подготовки и участия в олимпиаде.
— Хотите сказать, скоро сюда ещё и Сакура заявится?
— Ну да…
Мне ещё больше захотелось покинуть это место, но к этому моменту я уже сел, встать я сейчас и уйди, это было бы слишком показушно. Ещё бы и недопонимание появилось. Радовало уже то, что ещё какое-то время главу можно будет не лицезреть, так как, судя по всему, она задерживалась.
— Ты будешь участвовать? — спросила Лиза, чтобы сгладить неловкое молчание.
— Нет, я отказался. Кто-то же должен следить в это время за порядком. А вы, я так понимаю, будете?
— Я да, а вот Эрика — нет.
Я посмотрел на вторую девушку, на её лице проскользнуло слабое разочарование.
— Тебе запретили или что ты так лицо скривила? — спросил я у неё.
От неожиданности её передёрнуло, пей она сейчас чай, точно бы поперхнулась.
— Нет, — ответила Эрика, — не совсем… а вообще — тебя это не касается!
— Что правда, то правда.
Я скучающе перевёл взгляд в окно.
Снова повисло молчание.
— Караак, а разве у тебя сейчас не должно быть занятий? — попыталась перевести тему Лиза, что, к слову, выходило у неё до ужаса плохо.
— Если ты хотела спросить: «Что ты здесь забыл?», то напомню: я состою в дисциплинарном комитете.
— Правда? — со стороны двери послышался недовольный голос Сакуры.
— Ага, — не теряя преимущества, ответил я, — с того самого момента, как ТВОЙ Рамзан учтиво отдал мне своё место.
— Он не МОЙ, — сказала Сакура.
Наши отношения с ней за короткий месяц переросли в некоторую неприязнь, что очень даже хорошо, учитывая, что она отродье семьи Кудо. После инцидента с Громовым она стала относиться ко мне серьёзнее, но не лучше. Как говорится, врагов нужно знать в лицо (нам до них ещё далековато, конечно; но мы уже на полпути к этому).
— Почему ты не на занятиях?! Насколько я знаю, у тебя сейчас должны быть пары!
— Вот, — я повертел листом с освобождением, который забрал у директора.
Взглянув в него, лицо её скривилось, но говорить она больше ничего не стала.
— Благо, тебя хотя бы научили, когда стоит остановиться и знать меру. Хоть что-то приятное от принадлежности к большой семье, — сказал я с целью задеть её.
Я часто доставал этот «туз» из кармана, чтобы побесить эту напыщенную лицемерку, и каждый раз она велась.
Было очень приятно наблюдать, как её лицо краснеет от злости.
— А тебя нет, что очень прискорбно! — тем, кто это сказал, была Эрика.
— Неужто я задел твою моральность, или, может, это личное?!
— Что ты сказал?! — она подорвалась на ноги.
Теперь на меня смотрели две обозлённые девушки — Сакура и Эрика, — в то время как Лиза выглядела неловко. С двумя первыми её роднил холодный взгляд и отсутствие какой-либо симпатии в мой адрес.