— «Мишка» — это от Мишель? — так её звали, когда она представилась в школе. В отличие от полиции или людей из Антимагического Департамента, эти двое не говорили о своих званиях (если таковые вообще имелись), а представились просто и без лишних формальностей.
— Для тебя мисс Мишель, — тут же поправила она, но ей было приятно, что я запомнил её имя. Она выдала себя тем, что тут же отругала напарника: — Посмотри, какой хороший мальчик, а ты, — обратилась она к нему без какого-либо наигранного баловства, — не мог запомнить моё имя целый месяц…
— Только несколько недель! — поправил тот.
— …а он с первого раза это сделал.
— Хорошо, мисс Мишель, — встрял я раньше, чем тема сменила бы свой курс, — или можно называть вас мисс Мишка? — тут же добавил так по-детски и наивно, отчего не верилось, что это было сделано специально. Девочки рядом со мной заулыбались, как и напарник девушки, с которой я разговаривал.
— Я запрещаю, — ответила она.
— То есть, нельзя? — уточнил я.
— Именно, нельзя! — повторила она.
— Вы такая милая, когда вас что-то немного раздражает. А улыбка… Просто манит к себе.
Повисло молчание, все посмотрели на меня, а я и не планировал прекращать.
— Так и хочется прижать вас к себе и гладить, и гладить.
Отчасти, сказанное мной, было искренней правдой, отчасти игрой, с целью понять, какой она человек. Реакция о многом говорит.
Мисс Мишка пододвинула стул ближе ко мне и, вытянув руку, стала трепать мои волосы.
— Мне вот интересно, — задумалась она, — откуда ты такой появился? Мне тоже так и хочется потискать тебя, как маленького щеночка. Только, в отличие от него, ты такой тихий, спокойный, бесстрашный… Меня, как человека, повидавшее многое, это немного влечёт.
— Мисс Мишка, не смущайте бедных школьниц (Сьюзен даже начала немного ёрзать), — сказал я, прежде, чем её коллега успел заговорить, а он вот-вот хотел это сделать.
Она даже не обратила внимания на «мисс Мишку».
— Они уже взрослые, я в их возрасте…
Что-то блеснуло в её глазах. Эта девушка была мне так знакома. Заговорил парень:
— Мишель, успокойся. К тому же, уже поздно — им пора, да и у нас ещё есть работа.
— Точно, — ответила она ему. — Ты прав.
Девушка хотела было встать, но прежде я схватил её руку и поцеловал, сказав:
— Спасибо, — затем я обратился к её напарнику. — Вы не шутили, предлагая проводить нас?
Мой жест немного их удивил.
— Что? А, нет, — ответил тот.
— Нам надо ещё вернуться в школу, забыл?! — сказала Мишка, при этом её рука всё ещё была в моих — она её не вырывала. В то же время, сыщица поглядывала на меня и не понимала, что движет мной. А мной двигали воспоминания, немного грустные и печальные. Я встал.
— Тогда, не могли бы вы составить компанию этим двум чудесным девушкам? — я указал на Сьюзен и Эмилию. Затем продолжил, не дав двоим сказать: «Не стоит». — Они живут не очень далеко. Сделайте добро. Раз мы с вами так сблизились… — я подмигнул мисс Мишке.
— Ладно, ладно. Мы их завезём, нам, считай что, по пути, — согласилась она. — А ты и эта девочка что же?
— Нам в совершенно другом направлении.
Почувствовав что-то в моих словах, Хаён спокойно встал и сказала:
— Так оно и есть.
Мы с ней вышли из-за стола и направились к выходу, только прежде я попрощался со всеми, а сыщице на прощание сказала:
— До встречи, мисс Мишка.
Я добился своего: она явно не понимала как вести себя со мной и чего от меня ждать, несмотря на то, что проницательности ей было не занимать.
Уже у входа, на улице, она неожиданно выскочила и, вцепившись мне в руку, отвела в сторону, как сама выразилась, на «пару слов». Глаза её были округлы, будто до неё пришло понимание чего-то, но она боялась верить, что постигшее её озарение может быть правдой. Поговорив со мной, она немного успокоилась, однако, как мне подумалось, разного рода подозрения на счет меня навсегда укоренились в её сознании. Что могло быть тому виной? Вероятно, женская интуиция. Да и моё поведение нельзя было назвать таким уж нормальным.
Она вернулась в кофейню.
Мы шли с Хаён по улице молча. Солнце давно село, но фонари ярко всё освещали. Как когда-то и Йотсуба Эрика, она тоже отказалась добираться на транспорте. Мне не очень хотелось разговаривать. Хаён тоже молчала, судя по всему, не зная, что сказать или с чего начать.
На одном из поворотов (улица, где был ее дом) она сказала:
— Спасибо за всё. Угощения были вкусными.
— Пожалуйста.
— Дальше я сама, тебе ведь тоже нужно домой. Мне не далеко осталось.
— Хорошо, — не стал настаивать я. — Будь аккуратнее. Удачи.
— Спасибо.