Я не стал шутить о том, что теперь они оба — он и Сакура — временно, а может и навсегда, не смогут пить чай левой рукой. (Не стоило усложнять свою и так нелёгкую жизнь, раздражая двоих «неадекватов» ещё сильнее.)
После первого обмена ударами настал временный «перерыв»: старушка неожиданно заговорила, вставая с места:
— Мы должны забрать его с собой, — сказала она достаточно громко, чтобы услышал и я.
— Что Вы? — не понял седовласый старик, то ли от боли в руке, то ли от погружения в мысли о том, как поджаривает меня вместе с Хаён в своей Лаве, к слову, довольно скудной, что говорило о его не самых лучших способностях синтезировать и накапливать кварки. Но это не значило, что он слаб, нет. Таких обычно натаскивают на быстрое и верное устранение противников, а не на продолжительное сражение. В большинстве случаев, они даже более опасны из-за своей «агрессивной» тактики ведения боя и напористости, чем другие.
— Он вполне компетентен, чтобы войти в нашу семью. Это упрощается и тем, что моя дочь его любит (а я желаю ей только счастья: в отличие от большинства девушек нашей семьи, она выйдет по любви…).
— Но?.. — хотел возразить старик.
— Да… — сказала она, как бы отвечая на вопрос, но продолжая свою изначальную мысль. — У тебя очень плохое отношение к нам, — теперь она перевала взгляд на меня, — но это только из-за недопонимания и разных слухов. Быть частью крупной семьи — не зазорно, и, уверена, скоро ты и сам поймёшь это, — даже видя мой скептицизм, она продолжала гнуть. — Ты умён, — она перевела взгляд куда-то за меня, видимо, на Хаён. — Для начала, если пойдёшь со мной, мы точно забудем сегодняшний инцидент (она имела в виду не только всё ещё кровоточащую рану седовласого старика, но и, судя по всему, поступок Хаён — до чего же коварная змея), как будто его и вовсе не было. Уж поверь, я лично буду помогать тебе, стану, как родная мать (я знаю, что у тебя нет семьи, очень грустная история, — добавила она, как бы невзначай), вместе — ты и Сакура — добьётесь многого. Ты знаешь, она получила серьёзную травму, но уже скоро поправится — она очень сильная девочка. Излишне это говорить, но она, ко всему прочему, красива и умна. У неё мягкий характер…
Старик больше ничего не говорил. Его лицо быстро переменилось с «не понимаю» на «а, теперь всё ясно».
Медленная, но внушительно-сказанная речь (как говорится, «в самое сердце»), скорее всего, смогла бы возыметь эффект даже будь на моём месте сам Отто Фишер (прости Сьюзен), а он славится своей сильной «нелюбовь» к таким кланам, как Кудо. Что-то было в тембре этой старушки, такое завораживающее, даже немного гипнотизирующее…
Глава 48. «Голодные собаки» (часть 4)
— …Ты согласен со мной?
Такими словами закончился монолог старушки-искусительницы.
Говоря искренне, с каждым её последующим предложением я становился всё более недовольным, вплоть до того внутреннего порыва, когда хочется кого-то убить. Самое печальное было то, что она искренне верила, что сможет или даже смогла заинтересовать меня. Сейчас я прекрасно понимал две вещи: во-первых, за время её болтовни на нас обратили внимание (возможно, кто-то в окнах, во время занятий, смог разглядеть нашу «неразбериху», не смотря на кроны густых деревьев, разбросанных по территории школы), что, несомненно, было плюсом; во-вторых, хоть мой конфликт сейчас, возможно, и закончится, но я определённо стану врагом для людей перед собой, по крайней мере, точно не другом.
— Вы говорите очень сильные и серьёзные вещи, — ответил я. — Однако… Ни вы, ни ваш клан, ни ваша ДОЧЬ мне ничуть не интересны. Если уж на то пошло, безразличие — вот что я испытываю и… Я совершенно не боюсь вас. Может, попробуете сразить меня?
Трудно было понять, что выражало сейчас лицо старушки, но оно малость скривилось, а вот старик был зол — как я посмел зайти так далеко?! Как я посмел так сильно не уважить его клан?! Его госпожу?! Кто я вообще такой, чтобы так себя вести?! …
Лава, которой становилось всё больше, вот-вот и полетит прямо в меня, на всякий случай, стоит быть готовым…
— Господин из клана Кудо, может вы поумерите свой пыл? Госпожа? — неожиданно раздался знакомый мне голос, но даже я немного удивился, что это именно он.
Двое стариков еле дёрнулись: они не знали, что за ними уже какое-то время наблюдают. Они остались недовольны. Особенное Митсуко Кудо, учитывая то, что она возвела кварковый барьер ранее: странно было не ощутить проникновения. Быстро придя в себя, старая, как метла дворника, женщина сказала: