И иногда я воображала, что делаю нечто намного хуже.
Это и есть причина, почему я теперь здесь?
Это мое кармическое наказание?
Вынужденная жить как кукла, вещь, которую можно использовать и выбросить?
Принужденная существовать гребаной, извращенной версией жизни, о которой мечтала, полагая, что так живут красивые девочки?
Ну, долбанная карма.
Глава 11
Я не могу пошевелиться.
Снова.
Если бы могла, то заплакала бы. У меня больше нет ощущения времени, но есть чувство, что потребовались годы, чтобы прийти к тому, что я смогу двигать мизинцем, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то контролировать свое тело.
Теперь все пропало.
Я не могу шевелиться. Снова.
Все еще могу чувствовать. Проклятье моего существования. Я все еще могу ощущать... все.
Я не хочу... не могу... назвать это жизнью. Это не жизнь.
Застывшая в ловушке мучительной смерти.
Опять же я окружена тьмой: как в собственных мыслях, так и в ограниченной реальности. Знаю, что нахожусь в багажнике автомобиля. Понятия не имею, как давно здесь: дни, недели, месяцы? Чувствую только запах резины и бензина. Моя щека прижата к жесткому краю шины. Обе ноги вывернуты назад так, что прижаты к спине.
Грязное жесткое полотенце перекинуто через мое обнаженное тело. Зуд как постоянное и безумное ощущение, словно насекомые ползают по конечностям вверх и вниз, но я не могу ни отогнать их, ни обезопасить себя.
Единственное, что держит меня в здравом уме, ― это воспоминание об убийстве Стива. Память об ощущении его зубов, как он пытался укусить мой кулак, который я запихнула в глотку мужчины. Как его крики сводились к непристойному бульканью, когда я медленно давила на гортань, лишая воздуха. Чувствуя, как кость в горле щелкает перед смертью.
Моя любимая часть ― момент, как жизнь покидает его глаза. Я понятия не имела, что можно запечатлеть тот самый миг, когда душа покидает тело. В ту же секунду оно становится неодушевленным предметом.
Как я.
Наблюдала, как кровь заливает белки глаз. Затем зрачки расширились. Словно две черные зияющие дыры в голове.
Бессмысленные, нереагирующие глаза.
Как мои.
Его тело не искали несколько часов.
Я сидела и смотрела, как его глаза медленно затуманились. Цвет становился расплывчатым и мутным. Столь большая часть нашей личности таится в наших глазах, радостны мы или злы, подавлены или довольны. Так что наши глаза говорят больше, чем слова. Я отняла это у него.
И сделаю это вновь.
Вскоре после приезда полиции меня бросили в шкаф. В конце концов, я была никем. Вещью. Отвратительной секс-куклой. Мне нет места в мире живых.
Есть извращенное удовольствие, которое ты получаешь, забирая жизнь.
Ты ощущаешь прилив энергии, как если бы поглощала их душу, жизненную силу и получаешь импульс от этого.
Знаю, что убийц обвиняют в том, что они играют в Бога. Я не согласна. В убийстве нет ничего божественного. Есть нечто гораздо более могущественное.
В тот самый момент, когда мои пальцы сомкнулись вокруг его жалкого горла, это было, как если бы я обрила головы всех тех милых сучек.
Ощутила прилив чистейшего удовлетворения.
Отмщение.
За Джейн.
Более не была обыкновенной и невидимой Джейн.
Я ― убийца Джейн, и мне это нравится.
Глава 12
― Еб*ть, ты мерзавка.
Яркий свет заливает мой маленький мир, как только Джон открывает багажник и убирает полотенце с моего тела. Он садистский дружок Стива, и я до сих пор не уверена, спас он меня от вечности заточения в шкафу или просто дарует иную версию ада.
Вероятного ада.
Он перекидывает меня через плечо и идет от автомобиля. Живот сжимается, когда его плечо ударяется в меня, пока мужчина поднимается по лестнице. Он сажает меня прямо на диван. Злюсь на себя за то, что благодарна тому, что меня не швырнули лицом в подушки. По крайней мере, так я в состоянии видеть окружающую обстановку.
Я в маленькой квартире. Она скудно обставлена. Диван. Небольшой деревянный обеденный стол в окружении раскладных металлических стульев. Плакаты женщин на мотоциклах засоряют стены. Единственное, что не выглядит так, словно это нашли на гаражной распродаже или вынули из мусора, это большой телевизор с плоским экраном. От всего этого места смердит просроченным пивом и дешевым спреем для тела.
Слышу, как он копается в шкафчиках, и предполагаю, что позади меня находится кухня, но не могу повернуть голову, чтобы посмотреть.
Он возвращается, чтобы предстать передо мной с баллоном «Виндекс» (прим.: чистящее средство для пластика и стекла) и грязным кухонным полотенцем с надписью «Бадвайзер» (прим.: марка пива).
Холодная струя из спрея сначала ударяет в грудь. Сильный запах аммиака бьет в нос. Мужчина начинает грубо тереть полотенцем мою кожу. Оно царапает и жжет.