― Джей Седвик ― главная подозреваемая, но ее следы не были обнаружены после масштабной розыскной операции, проведенной местной полицией и ФБР. Похоже, что семьи Хизер, Тиффани и Лайлы, наконец-то, смогут обрести покой, зная, что человек, подозреваемый в убийстве их дочерей, найден. Мы будем держать вас в курсе по мере того, как развивается ситуация. Ричард, мы ожидаем, что полиция даст пресс-конференцию уже завтра, на которой подтвердит, что тело принадлежит Джейн Седвик.
― Спасибо, Бен. Есть ли какие-нибудь комментарии от родителей Джейн, в связи с развитием событий.
― Нет, Ричард. Как ты знаешь, родители и семья Джейн Седвик дистанцировались от всей ситуации в момент обнаружения преступлений. Они никогда не говорили с прессой и вряд ли сделают это сейчас. Самое явное, что удалось выяснить, это когда отец Джейн прокричал прессе, что у него нет больше дочери.
Ошеломленная, я смотрю, как телеканал проигрывает старые кадры, на которых мой отец поднял руку, защищаясь от камер, крича: «У меня нет дочери. У меня больше нет дочери».
У меня больше нет дочери.
Новости продолжаются в традиционном стиле о спорте и политике. Только одна мысль пронзает мое тело с частотой сердцебиения.
Я в Аду.
Я в Аду.
Я в Аду.
И я это заслужила.
Все это время я молю Бога о помощи. Неудивительно, что он не внял моим мольбам.
Бог не отвечает на молитвы проклятых.
Глава 17
Я замерзла.
Странно не чувствовать теплую кровь, бегущую по венам или даже пульс, но все же дрожать от холода. Дыхание неуправляемо и поверхностно, однако из моего искусственного рта не выходит морозный пар.
Джон поставил меня на руки и колени, уткнув голову между предплечьями в надувной детский бассейн, полный льда. Я смотрела, как он обложил мое тело бутылками пива.
У него проходит вечеринка, а у меня ― пивное дефиле.
Я слышу шаги, когда он подходит сзади. Ожидаю услышать хруст льда, когда он зажимает еще больше стеклянных бутылок между моими коленями. Омерзительно то, что четко представляю, что некоторые из его друзей будут делать позже с этими самыми бутылками. Без сомнения, они получат бесконечное садистское удовольствие, запихивая их в мое беззащитное тело. На этот раз, я чувствую, как его теплые руки раздвигают половинки моей задницы.
Ощущаю, как он вставляет что-то между ними. Это держит задницу открытой в вульгарной манере. Если бы не было так холодно ото льда, я уверена, что половинки нагрелись бы в мгновение ока.
Нет времени, чтобы осознать действия мужчины, через несколько мгновений на меня обрушивается еще один мешок со льдом, который покрывает спину и шею.
Неконтролируемо трясясь, я вновь молюсь о смерти, прекрасно зная, что Бог не слышит.
Раздается стук в дверь. Начинают прибывать люди.
Стыд затапливает меня; бесчисленные незнакомцы пялятся на мое унижение, относятся ко мне, как к вещи, которой я и стала.
― Срань господня! Потрясающе! Лучшая пивная ванна на свете.
― Ты просто больной на голову гений.
― Что это в ее заднице?
У меня были проблемы с воспоминаниями из прошлой жизни. Не было никаких заветных воспоминаний о детстве или любовных моментах, чтобы согреться. Единственное, что, кажется, помню, ― это ненависть и отчаяние в текущих обстоятельствах. Ненависть к красивым штучкам, которые расхаживали по школе. Отчаянное желание закончить школу и оставить все позади. Все, что помню ― одинокие ночи, проведенные в фантазиях, каково это, прийти на вечеринку и оказаться в центре внимания. Быть той девушкой, которую все ждали; тусовка начинается лишь тогда, когда там присутствует Джейн!
Ну, теперь-то я в центре внимания на вечеринке... и хотела бы умереть.
Где-то глубоко внутри, я не сомневаюсь, что ответственна за те убийства, о которых упоминал в новостях репортер. Просто не могу вспомнить, как на самом деле их совершила. Те немногие обрывки памяти, которые у меня есть, больше похожи на эмоциональные переживания, ничего конкретного.
Неужели еще один аспект этой адской загробной жизни?
Ты не только покаран за свои грехи, но даже не можешь вспомнить, как на самом деле совершил их?
Интересно, исчезнет ли в какой-то момент, все мое сознание? Погребенное в пластике. Воспоминания, мысли, вся личность. Так, что в конечном итоге, я стану вещью, которой меня и считают.
Я бы больше не была Джейн, даже Джейн Седвик, убийцей.
А просто сломанной куклой.