Провожу руками по бедрам. Расслабляюсь в уютном ощущении ткани.
Я одета.
Теплое чувство безопасности и защищенности окутывает меня, когда понимаю, что на мне действительно есть одежда. Я больше не голая и не униженная. Моя рука взметнулась к затылку. Пальцы погружаются в мягкие локоны. Волосы.
Задыхаюсь от удивления, в тот же момент осознавая, что губы сомкнуты. Не распахнуты в непристойном «О», ожидая следующего члена, кулака или пивной бутылки. Закрыты.
― Хелен.
Голос врывается в мои грезы.
― Хелен. Пожалуйста, обратите внимание, это очень важно.
Кто такая Хелен?
― Я не собираюсь подписывать судебный ордер, если все, что вы делаете, ― это сидите там и показываете грубые жесты, ― произнес раздраженно голос.
Опустив руку, сосредотачиваюсь на женщине, сидящей напротив. Она старше. Седые волосы стянуты в строгий пучок. Очки в черепаховой оправе сидят на кончике носа. Брови нахмурены в явном выражении гнева и раздражения.
― Хелен. Вы не ответили на мой вопрос.
Кто такая Хелен?
Это я Хелен?
В замешательстве оглядываю себя. На коленях сложенный лист бумаги. Игнорируя возмущенный вздох пожилой женщины, разворачиваю его и читаю. Это постановление суда о сеансах терапии по управлению гневом для Хелен Брайан.
― Если вы не желаете со мной говорить, возможно, хотите записать свои чувства, ― произносит женщина, кладя мне на колени блокнот и ручку.
Я беру ее, до сих пор поражаясь своим способностям. Кручу гладкий металл между пальцами.
― Довольно, Хелен. Боюсь, мне придется сообщить судье Мерфи, что вы полностью отказываетесь от сотрудничества и, возможно, тюремное заключение будет более подходящим наказанием за ваш недавний проступок.
Мое тело движется плавно и легко. Прижав левую руку к плечу старухи, я поднимаю правую с ручкой.
― Мое имя не Хелен... а Джейн.
С этими словами, я протыкаю ее глотку ручкой снова и снова, пока тело напротив не становится ничем иным, как бездушной, мертвой вещью.
Убийца Джейн жива...
Часть третья
Бог не внемлет мольбам проклятых.
Мне дали второй шанс.
Шанс все изменить.
Отомстить.
Я заставлю их заплатить.
Они поплатятся за каждое увечье,
каждое унижение, каждый миг, когда обращались со мной, как с вещью...
как со своей собственностью.
Бог не слышал мои мольбы о пощаде... Посмотрим, услышит ли он их.
Глава 20
Наверное, мне стоит подумать о чем-то серьезном в данный момент.
Имею в виду... я только что убила кое-кого.
В то же время, она не первая и определенно не последняя... с учетом того, что я планирую.
Она первый человек, которого я убила, не зная имени.
Наверное, мне должно быть стыдно за это...
Но такого нет.
Уверена, что женщина заслужила это, так или иначе. Сидя здесь, в кабинете, отделанном деревянными панелями, день за днем судить людей за их мысли и поступки. Да, уверена, что она определенно это заслужила.
Маленькие розовые пузырьки пены в уголке ее рта. По мере того, как каждый лопается, крошечные капли крови разбрызгиваются по бледной щеке старухи.
Я смотрю в ее широко распахнутые невидящие глаза, пока не стихают булькающие звуки. Кровь на шелковой блузке, уже начавшая высыхать, кажется липкой и коричневой.
Кем бы ни была эта женщина, из нее не получился привлекательный труп. Перекинутая через край кресла, она выглядит, как брошенный мешок с костями и мясом. Это все, что она есть на самом деле.
Мясо и кости.
Мне нужно двигаться, убраться отсюда до того, как меня обнаружат.
Тем не менее, все, чего хочу, ― это сидеть и не шевелиться, наблюдая за последними каплями жизни, вытекающими из тела незнакомки. После того, как долгое время провела в адской ловушке, движение перестало быть чем-то естественным.
Движение тела ― сама суть нашего примитивного естества.
Сражение или побег.
Передвижение.
Но теперь я стала чем-то противоестественным.
Сидя здесь, пытаюсь ощутить, как кровь течет по венам, как воздух наполняет легкие.
Основополагающие признаки жизни.
Жизнь.
Проведя пальцем по руке, я чувствую жизнь под их кончиками.
Плоть и кровь.
Тепло.
Больше нет холодного пластика.
Мясо и кости.
Я шевелю пальцами правой руки. В благоговении перед легкостью движения смотрю, как запекшаяся кровь на тонкой коже тыльной части руки трескается и отслаивается. Затем, вытягиваю левую ногу и носком обуви начинаю выводить круги в луже крови.