Стив мертв. Скоро они все сдохнут за то, что сотворили со мной.
Сняв лифчик и трусики, захожу в душ. Вода бьет в лицо и впитывается в длинные волосы. Чувствую каждую каплю, которая бежит по телу к ногам. Взяв маленькую бутылочку с гелем для тела, упиваюсь ароматом сладкого яблока, любуясь перламутровым мылом на ладони. Растирая руки, я обретала некое успокоение в насыщенной белой пене, которая образовывалась между пальцами. Откинув голову назад, провожу правой рукой вниз по шее и всей груди.
Это первое нежное прикосновение, которое я ощущала с тех пор, как начался мой ад.
Медленно провожу ладонями по рукам и ногам, прислушиваясь к ощущениям в своем новом теле.
Хелен? Хелен, ты там?
Получая извращенное наслаждение от этой мысли, кончики моих пальцев касаются клитора. Медленно я обвожу вокруг узла нервных окончаний, пока надавливаю все сильнее и сильнее. Рука опускается ниже, нащупывая вход в киску. Я исследую складочки, но не давлю пальцами. Еще не готова к этому, не хочу, чтобы что-то проникло в мое тело, вошло внутрь... даже мой собственный палец. Слишком много воспоминаний, как меня неоднократно насиловали пивными бутылками, бильярдными киями и кулаками. Чрезмерно сильных переживаний.
Сосредоточившись, продолжаю потирать клитор. Откинув голову назад, я ощущаю жар горячей воды на щеках и языке по мере того, как усиливаю нажатие. Дыхание поглощается звуком удара воды о теперь уже теплую мраморную плитку. Прижимая левую руку к стене душевой кабины, я кончаю.
Впервые в жизни, совершенно не представляю, насколько это долго, я чувствую наслаждение, а не боль от прикосновения руки к моему телу.
Пар из душевой кабины согревает белый махровый халат, висящий на задней стороне дверцы. Он ощущается как райское наслаждение, когда я укутываю свое еще мокрое тело в его мягкие складки. Я больше никогда не приму как должное ощущение ткани на своей коже.
Используя рукав халата, протираю запотевшее зеркало.
И пялюсь.
Я не вижу Джейн.
В момент, когда моя машина разбилась, я перестала быть ею.
Однако все еще ощущаю ее.
Она там. Скребет и царапается, чтобы вырваться наружу.
Моя память возвращается.
Прежние ненависть и гнев. Озлобленность.
Они соединяются с новым источником моей злости и чувства предательства.
Создавая темную пропасть. Утешительный покров мрака, чтобы обернуть его вокруг себя, как этот халат.
Они все поплатятся за то, что сотворили со мной.
Сейчас я ее вижу.
Я по-прежнему Джейн.
***
В дверь осторожно стучат.
Пнув ее босой ногой, я не утруждаюсь даже затянуть пояс халата. Наслаждаясь потрясенным взглядом портье, пока тот пялится на мои сиськи, когда смотрит на меня сверху-вниз.
― Я положу это на кровать.
Мужчина прочищает горло перед тем, как кивнуть головой, когда нерешительно заходит в комнату. Используя предплечья, я сжимаю грудь, когда подписываю чек на обслуживание в номере. Несомненно, мне очень нравится вновь обретенная мной власть.
Когда я оказалась в ловушке в еба*ой кукле, не было никакой пользы от наличия идеальной груди и тугой пи*ды. Мужики делали со мной все, что им было угодно. Брали меня любым жестким способом, какой только могли придумать их извращенные и сраные мозги. Все, чем я была, все мое существование, сводилось к трем отверстиям.
Теперь все было иначе. Я могла насмехаться и поддразнивать. Будучи единственной, кто все контролирует. Истинная сила пришла не с красотой, а с отказом от обещания. В способность прикасаться и владеть этой красотой. Теперь я понимаю. Истина в господстве красоток над мужчинами.
Подогнув под себя ноги, сажусь в центре кровати и поднимаю крышку над блюдом. Аромат тушеного мяса, масла и специй наполняет комнату. Облизывая губы, оцениваю огромный бургер и тарелку, наполненную картофелем фри. Приподняв бургер двумя руками, я с удовольствием делаю первый укус... и стону.
Соус стекает по моему подбородку, пока я наслаждаюсь соленым вкусом бекона, кремовой мягкостью майонеза и плавленым сыром в сочетании с грубоватым вкусом мяса. Знай я, что в аду никогда больше не смогу насладиться простым удовольствием от еды, никогда бы не потратила на диету и дня. Когда думаю обо всех тех днях лишений, о выживании на сельдерее и твороге, и все для того, чтобы я походила на одну из красоток, мне хочется орать.
Сделав еще несколько декадентских укусов, я придвигаю ноутбук Хелен к себе.
Защищено паролем. Цифровым.
Обыскивая ее сумку, нахожу бумажник. Единственное фото ― большой серый кот. На обороте ручкой надпись, мистер Вискерс.
Серьезно, Хелен? Спрашиваю, будто она меня слышит где-то в глубине этого тела. Если в твоей жизни осталось только это, то я ― лучшее, что когда-либо случалось в ней. Ухмыляюсь.