Человеческая молодёжь тоже не торопилась укладываться. Пользуясь отсутствием вездесущего черта Кастора, который надзирал за студентами ночью, не давая им шляться по чужим комнатам, к Хелу и Хьюго набилось столько желающих пообщаться, что многим пришлось ждать своей очереди в коридоре.
Хел был ещё слаб, на расспросы отвечал вяло и обтекаемо, и разгорячённые гости начали сами строить версии случившегося.
Из обрывков разговоров взрослых и пылающих капель демонической «крови» на одеялах у них в головах сложился такой невообразимый коктейль, что Хьюго не выдержал и стал выпихивать самых глупых.
А когда распихал, выяснилось, что Хел уснул, и расспросы пришлось вообще отложить.
Спать студентам, разумеется, не хотелось. Они были слишком возбуждены произошедшим.
Хьюго, Малко и Диана разогнали незваных гостей по своим комнатам, а сами ещё долго пили вино из корзинки, что слуга принёс для больного, поминали чертей и демонов, пока Диана не уснула на кровати Хьюго.
Парням пришлось идти в комнату к Малко, будить Петрю, сдвигать кровати и устраиваться там втроём.
Борн тоже не спал. Он решил успокоить Ханну и повторить ночь любви, чтобы женщина поняла её так, как сама бы этого хотела.
Демон честно сыграл роль супруга, ведь он достаточно долго наблюдал за Фабиусом. А потом лежал рядом со спящей Ханной, размышляя о том, что рассказал ему Зибигус о возможности появления потомства у демонов и людей.
По логике ада, демоны, черти и прочие сущие не должны были иметь детей от земных женщин. И если у чертей детородный орган хотя бы наличествовал, то у демонов внешних признаков пола, привычных людям, не было.
Магия, конечно, могла заменить всё, даже детородный орган, но, если бы не черти, о потомстве Борн не стал бы и думать.
По словам Зибигуса выходило, что завести потомство совсем несложно. Если смешать кровь Ханны и средоточие огня самого Борна и отнести в ад, то в лаве, как тому и положено, зародится крошечный сущий.
Его можно забрать с собой и с помощью магии поместить туда, где должно зародиться ребёнку.
Носить его Ханна сможет хоть месяц, хоть десять, как ей захочется. Но, судя по детям Зибигуса, лучше соблюсти привычный женщинам цикл. Ведь у зародыша должно быть не только тело, но и душа, а для зарождения души нужно время и тепло матери.
Так вот отчего черти пытались сами стреножить фурию и завладеть порталом в Йоре! — осенило Борна.
Вот почему они трутся возле трона правителя в Вирне, ведь и здесь вскорости появится проход в ад!
Черти оказались прозорливие одинокого демона-изгоя. Они хотели не просто жить на земле, а умножать своё племя. Пусть полукровками, но с толикой своей огненной крови.
И мир стихий принимал их желания благосклонно. Он не хотел прозябать без магии. А потому заставлял своих обитателей искать возможностей одарить магическими способностями смертных, и они находили.
Ханна завозилась в постели, обняла Борна.
Он улыбнулся, вспомнив, как важно женщинам просыпаться по утрам в одной постели с мужчиной.
Женщины — удивительные создания. Им мало заверений, что их любят, нужен постоянный доступ к телу. Если бы Ханна проснулась вчера в одной постели с Борном, она бы не плакала.
Кстати, Фабиус постоянно убегал от своей Алиссы ни свет ни заря, и та очень на него сердилась за это. А вот в аду…
Там демоницы убегали от Борна сами.
Он рассмеялся беззвучно, вспоминая свои приключения последних трёхсот лет.
Юные демоницы сначала соблазняли инкуба-изгоя, полагая, что смогут устоять пред его чарами и тем уязвить. А потом, когда дело уже было сделано, убегали, куда глаза глядят.
Борн их и не держал. Особенно когда у него появился маленький Аро.
К тому же случайные жертвы его любовного таланта, придя в себя от экстаза, стремились уничтожить малейшую каплю двух смешанных средоточий огня.
Кому приятно через сто лет оказаться матерью какого-нибудь отщепенца? Какого ещё потомства можно ожидать от изгоя, сосланного Сатаной в верхний ад?
Борн вдруг заволновался, ощутив, что позабыл про Фабиуса, а Сатана мстителен.
Он сосредоточился сознанием и проник в Йору. Прямо в спальню, где Алисса крепко прижималась во сне к блудному Фабиусу.
Дитя сладко сопело в своей кроватке, придвинутой к большой кровати, где спали Алисса и Фабиус.
Но когда Борн сосредоточил на нём взгляд, Локки, маленький дракончик, чуть больше ладони, дремавший на спинке кроватки, проснулся и зашипел.