Тварь, учуяв, что у неё отбирают обед, боднула рогами, пытаясь достать демона, но сияние швырнуло её к окну.
И тут стена тронного зала, пробитая слишком многими отверстиями для окон, не выдержала удара. Раздался треск, и вместе с оконной рамой, куском стены и балконом химера вывалилась во двор.
Сияние вернулось к трону и окутало Ханну. А потом заклубилось над ней и поднялось к потолку, словно бы выискивая новую опасность.
Но опасности здесь больше не было. Только замершие в ужасе стражники да демон с чёртом, потрясённые скоростью схватки и необыкновенной устойчивости химеры к заклятьям.
Чудовище ревело теперь на поляне перед дворцом, далеко и, казалось, совсем не опасно.
Последний дым вытянуло порывом ветра. Уцелевшие люди кашляя поднимались с каменного пола. Кто-то стонал от боли — многие были покалечены или обожжены.
Борн стоял на коленях. Он ощупывал Ханну, хлопал её по щекам, но правительница словно бы спала с открытыми глазами.
Зибигус тем временем подбежал к тому, что осталось от окна. Высунулся наружу и поглядел вниз.
Химера ворочалась на клумбе перед домом.
— Она жива! — крикнул чёрт. — Но, кажется, напрочь ослепла! Нужно её добить!
Борн поднялся с колен, подобрал кинжал — этот был тот самый, с кровью Софии — и встретился глазами с начальником стражи.
— Охраняйте правительницу! — приказал он. — Слышишь меня, человек? Если не подчинишься мне!..
Но начальник стражи покорно склонил голову.
Борн подошёл к пролому в стене и посмотрел на химеру, пытавшуюся встать на разъезжающиеся копыта, а потом на Зибигуса.
— Кинжал, — сказал он негромко. — Ханна должна была вонзить в трон кинжал с кровью девушки, чья душа там заключена. Тогда химера смогла бы разрушить трон и закрыть зарождающийся портал в ад хоть бы и своей тушей. Сейчас он слишком глубок для неё.
— Его корни — в аду, — кивнул Зибигус. — Его создали тремя годами позже, чем портал в Йоре, но он не менее мощный.
— Когда я узнаю, кто это сделал… — выдавил Борн сквозь зубы.
— Сатана, а кто же ещё? — усмехнулся Зибигус. — А чьими руками — ты и в самом деле скоро узнаешь. Если мы победим, конечно.
— Но зачем Сатана это делает?
— Он хочет власти.
— А зачем ему эта проклятая власть?
Чёрт покосился на Борна и спрятал улыбку. Ох уж эти демоны с их пафосом…
— Зачем-зачем? — пробурчал он. — Потому что во всём ином Многоликий бесплоден. Ты готов? Прыгаем вниз. Нужно спешить, пока химера не оклемалась, и не кинулась на нас сама.
— Или сам Сатана не пришёл ей на помощь.
— Смотри! — Зибигус протянул руку.
Борн глянул сквозь подстриженные кусты — живую ограду огромной поляны вокруг замка — и увидел парнишку, бегущего напролом от соседнего здания, где у студентов была столовая.
Парень ещё не видел, что несётся прямо на химеру.
— Откуда он тут взялся? — оскалился Борн и закричал: — Стой!
Но крик только подхлестнул мальчика.
Глава 4. Сила и слабость
Сидеть взаперти было страшно. Откуда-то сверху доносились крики людей и жуткий, холодящий душу рёв какого-то чудовища.
Диана, Малко и Хьюго устроились в комнате, отведённой для парнишек-конюхов.
Она была нисколько не хуже и не беднее остальных. Здесь даже порядка было побольше — трудолюбивый Малко раздобыл в дворцовом саду сломанную скамейку и починил её. Теперь на скамейке растянулся Хьюго, сам Малко сидел на своей постели, а Диана нервничала и ходила по комнате туда-сюда.
Всё это происходило молча, потому что речь вернулась только к Диане. Малко говорить всё ещё не мог, а Хьюго не хотел. Он впал в мрачное оцепенение: думал про второго подручного конюха — Петрю.
Вроде бы Петря был парнем хорошим, своим, а своих не бросают. А вроде бы и слугой Дианы, и тогда пусть его хоть корова ест.
Но ведь если, например, посчитать, что свой, то ведь спасти-то всё равно никак.
Значит, он, Хьюго, поступает сейчас не по-мужски?
Чего это он согласился сидеть и прятаться? Надо было вытащить меч (он погладил навершие любимого клинка) и сказать этому Кастору…
Но он не вытащил меч и не сказал ничего. А что теперь-то делать, когда их заперли?!
Студентов не только заперли в жилом крыле здания, но и охраняли. В окно было видно, что весь бывший гостевой дворец опутан зеленоватой паутиной сторожевого заклятья.
Паутина светилась ровно — наверное, ближней угрозы пока не имелось.
Диана тоже не знала, что делать. В плане морали она совершенно не колебалась. Понимала: Петрю нужно срочно спасать. Но как?