— А хочешь, — сказал он тихо-тихо, — я сделаю так, что тебя возьмут в академию?
***
Ханна сидела на троне — прямая и величественная. Она выслушивала магистров.
Часть из них заявила, что готова сегодня же предоставить правительнице доклад о своей сугубой полезности.
Борн тоже слушал, стоя рядом с троном, и понимал: перед ним те же самые доклады, что маги готовили для выступления в ратуше.
Он хотел прервать занудного магистра, но Ханна, согретая в мягких объятьях трона и воодушевлённая стоящим рядом демоном, догадалась об этом сама.
— Я хочу знать, чем именно вы готовы быть полезны городу, магистр Грабус? — перебила она докладчика на полуслове.
Борн не ошибся в кандидатуре правительницы. Она запомнила даже имя этого седого червяка.
Магистр, потеряв мысль, замолчал и побледнел от страха.
Демон нахмурился: всё было хорошо в его затее с правительницей, кроме залога. Дочь Ханны, её душа, срасталась сейчас с адским миром, чтобы со дня на день превратиться в портал.
Часы шли, душа девушки теряла последний разум, а Борн так и не придумал, что делать.
Глава 7. Трудный выбор
Магистр Грабус в поисках ответа задрал к потолку носатую голову и ужаснулся — пылинки кружились над троном маленькими, но грозными вихрями.
Он дёрнул кадыком и съёжился, не решаясь оправдываться.
Магия покинула магистра Грабуса, но всё же он сумел распознать в пылинках угрозу. Правда, решил, что это демон крутит против него козни.
Магистр Грабус не знал, что Борну и Фабиусу удалось-таки установить над троном правителя зеркало для откачки душ. И крошечным вихрям было безразлично — вынуть ли душу из трона или из самого Грабуса.
Зеркало работало, вот только проблемы оно не решало.
Извлечь душу Ханны Борн мог хоть сейчас.
Но…
Во-первых, портал после изъятия души должен был свернуться, так и не открывшись, а демон обещал Фабиусу спуститься в ад за душой Дамиена.
Ну и во-вторых. Самое скверное.
Душа Софии с каждым часом теряла человеческую память, превращаясь в стража порога. Ну, извлечёт её Борн, ну создаст тело из остатков крови на кинжале… Но кто вернёт этому телу память и разум?
С Фабиусом они, конечно, разругались из-за всех этих противоречий. Магистр требовал, чтобы Борн по открытии портала немедленно отправлялся в ад, а с душой — это после, как выйдет.
Но что тут могло выйти, если София в момент открытия дороги в ад окончательно переродится?
Борн ждал от человека совета и понимания, однако, Фабиус не желал даже обсуждать вариант спасения девочки.
Ему важнее было спасание Дамиена. И он в запале не слышал аргументов ни про Софию, ни про то, что Борн мог вообще не вернуться из этого путешествия.
И тогда…
А что тогда?
Мир людей будет захвачен чертями, и на трон сядет Бин-Бен Зибигус?
Ну уж нет!
Демон обещал Ханне вернуть дочь! Да и погибать он был пока не намерен. Раз уж завёл себе игрушку — здоровенный человеческий мир — нужно сначала отладить её.
Если Дамиен ещё жив, то два-три дня вообще ничего не решают.
Да возможно ли такое вообще? Сохранить душу в аду?
— Магический совет должен сохранить свои полномо… — вклинился в мысли Борна голос магистра Грабуса.
Глаза демона полыхнули, и магическое зеркало задрожало в ожидании жертвы.
А что если душу Софии извлечь, а в трон заточить этого надоедливого мага?!!
Ханна пытала вопросами магистра Грабуса, он дрожал и блеял, а пылинки кружились всё быстрее, «присматриваясь» к нему.
Зеркало работало. Борну оставалось только принять решение. Трудное и страшное. И к сожалению — в одиночку.
Фабиуса он перенёс в Йору, чтобы не надоедал. И теперь раз за разом прокручивал все возможности. А они не радовали совершенно.
Как узнать, что уже утратила София? Будет ли она такой, как Диана, потерявшей всю память, но не разум?
И тело? Сумеет ли он создать достаточно хорошее тело?
Черти создают големов — телесные куклы без души — из нерожденных детей. Допустим, у Борна хватит силы и умения создать голема из крови дочери Ханны, оставшейся на кинжале. Внешность он возьмёт из памяти Ханны…
Возраст? Ну, пусть дочка будет немного помладше.
Душа девочки ещё помнит Ханну, дитя будет её любить, но не воскреснет ли она дурочкой, вроде умалишённых? Магия стража порога — сильная магия…
Минуты шли, только усугубляя ситуацию.
Выхода не было. Борн хмурился всё больше, а Ханна, не видя лица своего «охранника», но ощущая его молчаливую поддержку, с удовольствием воспитывала седобородого Грабуса.