«А потом он вернулся и надрал им задницы?»
«Я так не думаю. Личностная трансформация требует времени.
У Конго всё было бы постепенно. Уверен, его много ругали, но в долгосрочной перспективе он держался молодцом.
Он превратил себя в человека эпохи Возрождения. Вступил в СДС. Его ужасала их готовность. Каждого командира, которого он занимал, он готовил по своим высоким стандартам.
«Пока что именно этого и следовало ожидать от ребёнка, которому надоело, что ему в лицо кидают песок», — улыбается Штейн. «Это
фантазия каждого ботаника».
«На этом фантазия этого гика заканчивается», — я качаю головой. «У генерала Конго были гораздо более серьёзные планы. Он использовал деньги отца, чтобы купить влияние. Поддерживал политиков, которые хотели внести поправки в конституцию, отменив статью 9».
«Является ли статья 9 пацифистской статьей?» — спрашивает Штейн.
«Можно так это назвать. Там говорится, что Япония отказывается от использования войны для разрешения международных споров. Всё вращается вокруг толкования статьи 9. После войны мы навязали японцам такое чувство национальной вины, что они решили трактовать статью 9 максимально ограничительно».
«Возможно, именно поэтому Конго так упорно боролась за отмену статьи 9», — говорит Штейн.
«Да. Без статьи 9 вся проблема толкования отпадает сама собой. Вся дискуссия смещается в сторону геополитического реализма».
«Конго — провидец, — хмурится Штейн. — Он генерал-майор. Самый молодой в СДС и самый амбициозный».
«Я не думаю, что он амбициозен. Он патриот».
Штейн улыбается. «Некоторые могут утверждать, что это делает его ещё более достойным восхищения».
«Конго — очень серьёзный парень. Будучи полковником, он командовал спецназом СДС. На него возложили больше ответственности. Теперь он командует спецназом и СБР».
«Насколько велик этот СБР?» — спрашивает Штейн.
Я быстро подсчитываю в уме: «Численность корпуса — тридцать тысяч человек».
Штейн насвистывает: «Это армия внутри армии».
«Лучше, чем это», — говорю я. «Это армия, полная решимости сражаться. Войска верны Конго. Он дал им гордость и боевой дух, возродил их боевой дух».
«Супермачо эпохи Возрождения, набитый деньгами.
Что не нравится?»
«СДС не нравится, как он поддерживает милитаризацию, — говорю я ей. — Они ничего не могут с этим поделать. У него есть деньги и влиятельные друзья в парламенте».
«Почему СДС должны возражать? Им должно понравиться».
Я качаю головой. «Они беспокоятся, что общественность будет опасаться воинствующих СДС».
«Япония — лучший партнёр, если у неё есть сильные силы самообороны. Именно поэтому он мой оппонент», — Штейн отталкивается от стены и идёт в свою комнату. «Японцы умеют управлять своей внутренней политикой. Нам лучше подготовиться к встрече с этим человеком».
ЧАС СПУСТЯ мы со Стейном выходим из казармы. Нас ждут сопровождающие в Toyota HMV. Сержант открывает задний люк, и мы закидываем сумки на платформу. Капитан открывает пассажирскую дверь для Стейна и закрывает её за ней. Он садится в машину на правое переднее сиденье. Я сажусь позади него.
Я заметил, что Штейн застёгивает нижнюю часть пиджака. Он аккуратно скроен, чтобы скрыть её пистолет-пулемет.
Японские законы запрещают ношение огнестрельного оружия. Японцы были бы против ношения ею пистолета, несмотря на её статус сотрудника американской разведки.
«Я не знал, что в лагере Татикава базируется японский спецназ», — говорю я капитану.
Сержант ведёт «Тойоту» по базе. Мы проезжаем мимо рядов казарм и припаркованных вертолётов. БТРы «Чёрный ястреб» и «Чинук». Боевые вертолёты «Апач». Возле казарм выстроились двести солдат в цифровом камуфляже. Они несут винтовки на плечах и вещмешки, набитые личным снаряжением. Похоже, солдаты готовятся к высадке.
«В нормальных условиях мы такими не являемся», — говорит капитан.
«Спецназ по-прежнему базируется в Нарасино, Фунабаси».
Фунабаси — город в двадцати пяти милях к востоку от Токио.
Нарасино, где размещены силы специального назначения и Первая воздушно-десантная бригада Сил самообороны, является еще одним военным объектом, опоясывающим столицу Японии.
Интересно, что делает эти условия необычными? Войска готовятся к серьёзной боевой операции.
«Что это за наряд?»
«Это наши Силы быстрого реагирования. Подразделения спецназа часто действуют вместе с СБР. Мы действуем под единым командованием».
Рота насчитывает двести солдат. Неясно, на каком этапе развертывания находятся войска Конго.
«Какова сила СБР в Татикаве?»