Штейн вставляет патрон в свой М4. Вместе мы пробираемся в хвостовую часть самолёта. Я смотрю в боковое окно на вертикальные двигатели и роторы. Пилот перевёл поворотный винт V22 в режим вертолёта для переброски.
Моя гарнитура бесполезна вне самолёта. Я передаю её командиру экипажа. Плотно натягиваю перчатки на руки. Погрузочный трап опускается, и я вижу, как мимо проносятся размытые японские пейзажи. У меня такое чувство, будто я играю в какую-то сумасшедшую видеоигру.
Железнодорожные пути, сдвоенные рельсы стандартной колеи, тянутся под нами и исчезают вдали. Громада V22 закрывает Синкансэн. Мы смотрим назад через открытую грузовую дверь. Корпус поезда находится позади нас, ближе к передней части V22. Пилот приближается к поезду на высоте шестидесяти метров.
Бригадир вручную перетаскивает тяжёлый джунглевый пенетратор через грузовой отсек. Я опускаю защитные очки. Продеваю руки в ремни, которые дал мне бригадир. Карабином я пристёгиваю ремни к тросу бура. Если я ослаблю хватку, D-образное кольцо раскроется и зацепится за металлический якорь. Я сажусь на грузовую палубу и протягиваю ноги через два зубца. Киваю бригадиру. Мужчина встаёт позади и помогает мне выйти.
У меня сжимается живот. Я повисаю в воздухе, глядя вниз на свои ноги и кроссовки. Подо мной проносятся трасса и японские пейзажи. Я вытягиваю шею и наблюдаю, как бригадир кладёт руку в перчатке на три пластиковых переключателя сбоку лебёдки.
Я смотрю вниз на трассу. Пилот подруливает к V22.
Я передаю командующему
Большой палец вверх. Он нажимает кнопку, которая светится зелёным.
Раздается громкий визг, и автомат выдает кабель.
Насколько мне известно, это будет первый в истории воздушный перехват V22. Скорость — двести миль в час.
Порыв ветра отбрасывает меня от V22. Я оглядываюсь и вижу, как Штейн и командир экипажа смотрят на меня. Пулемётчик летит за самолётом под углом сорок пять градусов.
Рукава и полы моей рубашки яростно развеваются.
Подо мной – грузовой вагон. Бомба заключена в эту блестящую, обтекаемую оболочку. Командир экипажа разматывает трос. Пилот крадётся вперёд. Моя цель – сцепка между грузовым и пятым пассажирским вагонами. Она скрыта от глаз соединительным шлангом трапа. Мне нужно попасть в пассажирский вагон.
Завывание ветра обрушивается на меня. Боль от сломанных рёбер пронзает всё тело, выбивает дыхание из лёгких. Я качаюсь на конце троса. Подо мной рельсы скользят влево, затем вправо. К счастью, маршрут Синкансэна был спроектирован так, чтобы путь оставался максимально прямым. Разработчики хотели минимизировать износ колёс и максимально увеличить скорость поезда. Пилот смотрит на три-четыре поворота вперёд и старается держать курс неизменным.
Я извиваюсь всем телом. Не обращаю внимания на острую боль, пронзающую грудь и спину. Моё тело словно сплошная ноющая рана от побоев якудза, но острая боль в сломанных рёбрах перебивает всё остальное.
Вот легковой автомобиль. Крыша гладкая и аэродинамичная. Два люка, в трёх метрах с каждого конца. Мне нужно добраться до одного, открыть его и залезть внутрь.
Рев винтов V22 оглушительный. Любой, кто хоть раз провёл время под вертолётом на стройке, знает, как этот шум разносится по городу на полмили вокруг. Вагоны Синкансэна изолированы от шума ветра.
сомневаюсь, что они защищены от звука двухмоторного вертолета, зависшего прямо над ними.
Я прохожу мимо вагона-бомбы и смотрю сверху на пассажирский вагон. Его обшивка блестит и гладкая, как ударопрочный окаменевший пластик. Белая поверхность кажется влажной. Это иллюзия, но она словно течёт, словно жидкость, на ветру. Я бы не удивился, если бы этот материал был специально создан для уменьшения сопротивления воздуха.
Из боков машины летят рваные обломки. Осколки отсвечивают оранжевым в лучах восходящего солнца. Кто-то внутри выбивает окна. Разбивая стекло, машина открывается стихии. Из открытого окна высовывается голова и смотрит на меня.
Дерьмо.
Я снова поворачиваюсь, игнорируя боль в боку, и смотрю на Штейн. Она видит то же, что и я, и выхватывает свой М4.
Сколько якудза в поезде? Невозможно сказать.
Их не может быть много… Для них это самоубийственная миссия. Если я их не убью, это сделает бомба. Я держу кабель обеими руками. Когда будет возможность, я потянусь за «Стерлингом».
Якудза высовывается из разбитого окна, борясь с ветром. Поднимает свой «Стерлинг» и стреляет в V22.
В дуле сверкают светлячки, и я вижу, как пули высекают искры на фюзеляже. Штейн поднимает винтовку и открывает ответный огонь. Пули М4, попадая под острым углом, скользят по блестящей обшивке «Синкансэна».