Камилла больше говорила, а он слушал. Она рассказывала о городе, о людях, с которыми общалась каждый день и, конечно же, о родных и близких. Камилла только успела упомянуть, что у неё есть брат-близнец по имени Шон и дядя Киран, который заправляет одной из местных церквей, и беседу пришлось прервать. Глянув на часы, Камилла поспешно допила свой кофе и, попрощавшись, направилась к выходу. Работа не терпит опозданий. Вздохнув, Элайджа погрузился в невесёлые размышления о собственной семье, как вдруг на столик упала знакомая тень. Камилла вернулась.
— Возможно, мое предложение покажется вам странным, но, может, встретимся здесь завтра в это же время?
В её глазах читалась непонятная мольба, и Элайджа, не подумав, кивнул. Улыбнувшись на прощание, Камилла поспешно покинула кафе. Мысли о новой знакомой на какое-то время вытеснили из головы Элайджи неприятные воспоминания недельной давности. Быть может, это его шанс избавиться от прошлого? Если так, то упускать его Элайджа не намерен. Рассказывать ли Камилле о своей семье — это он обдумает чуть позже, ведь до встречи с ней у него почти сутки.
От зла добра не ищут
Мистик Фоллс. Как же давно он здесь не был. Казалось, ещё вчера братья Сальваторе мечтали избавиться от его присутствия, и вот их мечта сбылась. Возвращение не входило в планы Никлауса, но так уж сложилось. Птичка на хвосте принесла, что Кэтрин Пирс, также известная как Катерина Петрова, скоро покинет этот мир. Новость, несомненно, была приятной.
Ребекка хотела поехать с ним, но для того, чтобы передумать, ей хватило одного предостерегающего взгляда Никлауса и напоминания о Хейли. Последняя не могла составить им компанию, но оставлять её без присмотра тоже было нельзя. Когда он услышал разочарованный вздох Ребекки, то ничуть не удивился, ибо прекрасно знал, как сильно его сестра «любила» Кэтрин. Ребекка с удовольствием разорвала бы ей горло, подвернись такая возможность, но коли у них существовал выбор — кому присутствовать при смерти Кэтрин, то это, конечно же, должен быть именно он — Никлаус.
Он сполна желал насладиться тем, как страдает Кэтрин, сумевшая однажды ускользнуть от него. Никлаус хотел видеть и ощущать, как время утекает сквозь её пальцы. Он слишком долго мечтал об этом, и именно потому его автомобиль сейчас стремительно преодолевал одну милю за другой, приближая Никлауса к заветной цели. А ещё, чтобы не оставлять свою любимую сестренку ни с чем, Никлаус пообещал Ребекке сделать хотя бы пару снимков этого незабываемого зрелища…
Пролетев мимо таблички с надписью «Добро пожаловать в Мистик Фоллс», Клаус свернул с главной дороги. Кэтрин находилась в особняке братьев Сальваторе, и именно туда он держал свой путь. Клаус буквально сгорал от нетерпения и любопытства. Интересно, кто же сумел достать эту хитрую, стервозную сучку?
Особняк встретил его странной тишиной, однако стоило Никлаусу пройти в гостиную, как удивлённые взгляды всех присутствующих тут же сосредоточились на нём, и лишь Деймон решился подать голос:
— Я что-то не помню, тебе высылали приглашение на праздник?
Клаус усмехнулся, подумав о том, что старший Сальваторе ни капли не изменился, оставшись таким же дерзким и наглым, как и в момент их первой встречи.
— Мне сообщили, и я решил заглянуть. — Клаус окинул гостиную тяжёлым взглядом. — Она наверху?
Ответ ему, в общем-то, и не требовался. Ибо он слышал её прерывистое, испуганное сердцебиение.
Шаг в сторону лестницы — это всё, что он успел сделать. Незнакомка появилась перед ним испуганным ветром, но с твёрдой решительностью. Когда же она схватила его за запястье, явно желая остановить, Никлаус лишь улыбнулся. Видимо, незнакомка не знала о его особенности, не знала, что для нее будет достаточно одного лишь укуса бессмертного гибрида, чтобы встретить свою кончину в горячке и лихорадке.
— У тебя есть всего лишь одна секунда, чтобы всё объяснить. Потом ты исчезаешь, или я убью всех, кто тебе дорог, — произнёс он.
— Ты… Никлаус?
В её взгляде и в дрожащем от волнения голосе чувствовалась непонятная надежда на положительный ответ, и он невольно замер. Слышать это было довольно-таки странно, потому что большинство как раз рассчитывает на обратное.
— Кто ты?