Их обратный путь пролегал мимо старых застроек, плотно прижатых друг к другу, и частных лавочек. Камилла на сей раз была немногословна, но в глубине души Элайджа даже радовался этому, ибо он уже и не помнил, когда в последний раз мог позволить себе прогулку в чьей-либо компании без всякого напряжения и ожидания удара в спину. Затем она неожиданно заговорила о своей семье. Родители Камиллы погибли, когда та ещё была маленькой и её, вместе с братом, воспитывал отец Киран. В городе также жил кузен Камиллы со стороны матери, но с ним она виделась гораздо реже, чем с Шоном или дядей.
В её голосе, взгляде и жестах было столько тепла и любви, что Элайджа невольно позавидовал. Едва ли он мог столь же трепетно отозваться о своей семье…
Прогулку прервал неожиданно поднявшийся ветер. Серые тучи медленно наползали на небосвод, не предвещая ничего хорошего. Камилла предложила разойтись, но Элайджа не мог просто так отпустить её. Проводить до дома — это лишь малая плата за такой чудесный день, что она подарила ему.
Они практически успели добраться до нужного места, когда первые дождевые капли упали на асфальт. Элайджу это не волновало, ведь подхватить простуду, да и просто заболеть, он физически не мог. Кровь вампира молниеносно уничтожит любой вирус, попавший в неё. А вот Камилла — другое дело.
Остановившись недалеко от входной двери, Элайджа достал телефон.
Несильный дождь за окном в мгновение ока превратился в настоящий потоп.
— Вызову такси.
Он уже собрался набрать номер, но руку перехватили.
— Не надо. Переждешь у меня. — Отдышавшись после короткого забега через дорогу, произнесла Камилла и начала подниматься по лестнице.
— До работы недалеко. Да и до кофейни тоже, — открывая замок, сказала она. — Проходи.
Попав в квартиру, Элайджа тут же последовал примеру её хозяйки и избавился от лёгкого плаща.
После были бокалы с чем-то покрепче кофе, музыка и молчание.
Время стремительно близилось к полуночи, когда он вспомнил о том, что завтра Камилле нужно было выходить на работу. Дождь по-прежнему стучал в окна, и уходить Элайдже совершенно не хотелось, однако он уже успел пройти в прихожую и снять с вешалки плащ, когда позади раздался тихий женский голос:
— Останься. — Одно слово, но сколько же в нём тепла. Возможно, Элайджа бы отказался, но Камилла вовремя успела добавить: — У меня есть диван, подушка и плед.
И тогда он, сам не зная почему, кивнул.
Затем Камилла отправилась на кухню, а Элайджа последовал за ней.
— Помочь? — наблюдая, как она мыла бокалы, спросил гость. Но Камилла лишь мотнула головой.
— Ты уже помог.
На губах, как и во взгляде, брошенном вскользь на него, вновь заиграла улыбка.
Камилла не солгала, у неё в самом деле нашлась лишняя подушка и одеяло, а диван, к удивлению Элайджи, оказался достаточно большим и удобным, чтобы расположиться на нём, не сгибаясь в три погибели.
Как только Камилла удалилась к себе, он погасил верхний свет. Отблесков огней от городских фонарей вполне хватало на то, чтобы спокойно ориентироваться в темноте. Спать хотелось, но Элайджа боялся закрывать глаза, так как существовала вероятность возвращения кошмара, что преследовал его с той самой ночи.
Тиканье часов на стене, монотонный стук капель по окну и спокойное сердцебиение в соседней комнате — всё это привело к тому, что Элайджа в конечном итоге сдался и позволил себе забыться сном.
И меньше всего он ожидал, что вместо солнечных лучей его разбудит мягкое прикосновение ладони к плечу и тихий шёпот знакомого голоса.
Прошло полчаса, а ливень все равно не сбавлял оборотов. Элайджа отошёл от окна и повернулся к Камилле, которая заваривала чай. Закутанная в белый пушистый халат, с собранными в пучок волосами, она выглядела по-домашнему уютно. Элайджа улыбнулся. Хорошо, когда человек чувствует себя в безопасности за стенами своего жилища…
Камилла не задавала вопросов, просто разливала чай по кружкам. И правильно — кофе бодрит, а ей нужно спать, ведь завтра рано вставать. Приземлившись на стул, Элайджа сделал первый аккуратный глоток. Разговаривать не хотелось. Да и о чём можно общаться посреди ночи?