— Почему? — спрашивает он.
Я закрываю ему рот своей рукой. Он отпихивает ее.
— Доброе утро, солнышко, — Кенджи моргает, смотря в нашу сторону.
— Доброе, — отвечаю я.
— Я не к тебе обращался, — говорит он, пытаясь улыбнуться. — Я обращался к солнышку.
Я усмехаюсь ему в ответ, в действительности не уверенный в том, куда может привести наша беседа. Существует столько всего, о чем нам надо поговорить, и столько всего, о чем нам говорить не хочется, я и не знаю, будем ли мы вообще когда-нибудь об этом разговаривать. Я бросаю взгляд на Касла, и я замечаю, что он проснулся и теперь смотрит в окно. Я машу ему в знак приветствия.
— Вам хорошо спалось? — спрашиваю я у него.
Касл смотрит на меня.
Я поворачиваюсь к Кенджи.
Он тоже смотрит в окно.
Я вздыхаю.
Все возвращаются к реальности, медленно, но верно. Как только все мы возвращаемся в полурабочее состояние — Брендан и Уинстон в том числе, — Кенджи переходит к делу, не желая тратить понапрасну ни минуты.
— Мы должны решить, куда мы направимся, — говорит он. — Мы не можем рисковать, и слишком долго оставаться на дороге. Я не уверен в том, как долго и насколько удачно я смогу проецировать свою способность. Моя энергия возвращается, но это происходит медленно. Она возвращается и снова иссякает. Сейчас я не могу на нее полагаться.
— Кроме того, нам нужно подумать о пропитании, — негромко говорит Йен.
— Да, я довольно голоден, — добавляет Джеймс.
Я сжимаю его плечи. Все мы до смерти голодны.
— Верно, — говорит Кенджи. — Ну, так есть у кого-нибудь идеи?
Все мы отвечаем ему молчанием.
— Ну же, ребята, — говорит он, — думайте. Любые укрытия, безопасные места… да что угодно, где вы когда-либо оказывались… место, которое некогда было безопасным…
— А что насчет нашего старого дома? — спрашивает Джеймс, оглядываясь по сторонам.
Я выпрямляюсь, удивленный тем, что я сам об этом не подумал.
— Точно… конечно же, — говорю я. — Хорошая идея, Джеймс, — я треплю его по волосам. — Это сработало бы.
Кенджи колотит кулаком по рулевому колесу.
— Да! — говорит он громко. — Хорошо. Превосходно. Идеально. Слава Богу.
— Но что, если они обнаружат нас? — спрашивает Лили. — Разве Уорнер не знал о том, где ты раньше жил?
— Да, — говорю я ей, — но, если они думают, что все из Омега Поинта мертвы, то они не станут думать о том, чтобы найти меня. Или любого из нас.
После моих слов в воздухе повисает мертвая тишина. Очевидную проблему, которую все пытались не замечать, стало невозможно игнорировать, и теперь никто из нас не знает, что сказать. Все мы смотрим в сторону Касла, надеясь на то, что он скажет, как нам следует поступить, но он ничего не говорит. Он смотрит прямо перед собой, в пустоту, словно его парализовало изнутри.
— Поехали, — тихо говорит Алиа. Она — единственная, кто отвечает мне, посылая добрую улыбку. Она нравится мне этим. — Мы должны как можно быстрее подыскать укрытие. И, может быть, найти для Джеймса какую-нибудь еду.
Я улыбаюсь ей в ответ. Меня очень тронуло то, что она упомянула Джеймса.
— Может, мы могли бы найти еду и для всех остальных, — вклинивается Йен, ворча. Я хмурюсь, но не могу винить его за это. Мой желудок уже тоже устроил несколько собственных протестов.
— У нас дома должно быть достаточно еды, — говорю я. — Все было оплачено до конца года, поэтому у нас будет все необходимое — вода, электричество, крыша над головой — но там будет тесно, и убежище это будет временным. В скором времени нам придется придумать долгосрочное решение для нашей проблемы.
— Звучит неплохо, — говорит мне Кенджи. Он разворачивается для того, чтобы посмотреть на всех остальных. — Все согласны?
В ответ слышится приглушенный шум голосов, свидетельствующих о согласии, и это — все, что нам в действительности нужно для того, чтобы тронуться с места и направиться в мой старый дом. Вернуться к началу.
Меня заполняет облегчение.
Я так благодарен за то, что могу отвезти Джеймса домой. Дать ему поспать в своей собственной постели. И, хотя я знаю, что мне никогда не стоит говорить это вслух, небольшая часть меня рада тому, что наше время в Омега Поинте подошло к концу.