Второй дёргается, чтобы достать пистолет. Поэтому следующим выстрелом я лишь ранила его в плечо. А затем добила в голову.
Ни секунды не помедлив бросилась развязывать хозяина. Наручники, вот же чёрная дыра. Меня накрывает паника.
– Ключ у этого, – кивает Олег на труп матёрого. Хозяин быстро теряет терпение.
Обыскиваю труп. Дрожащими руками освобождаю Олега, затем Степана.
И получаю пощёчину от своего хозяина. Валюсь без сил на песок прямо лицом к лицу с убитым мною последним. Глаза остекленели, и в них отражается мой рабский ужас. Всё как всегда.
– За что ты её? – Ахает Степан, вероятно пытаясь вмешаться.
– Не лезь! – Шипит Олег, переполненный злостью. – Выполняй лучше работу, за которую тебе плачу!
Первый же удар сапогом приходится под дых. Я бы сказала довольно неожиданный. Нестерпимая резь пробирает до самого позвоночника. Второй удар получаю чуть выше, в солнечное сплетение. Загибаюсь и выблёвываю всё, что съела. Пока бьюсь в спазмах, хозяин ждёт. Чтобы не испачкать сапог. Следом удар наносится по коленкам, которые, как оказалось, нисколько не зажили. Последний удар выхватываю по переносице и лбу. Такой силы, что меня переворачивает на спину. И все мышцы расслабляются мгновенно.
– Господин, вы её убьёте, – раздаётся где – то за кадром сквозь звон в ушах.
Хозяин нависает надо мной. Мне сложно сфокусироваться, плыву… Хороший вышел нокаут. Дышать тяжело, слышу собственный сип. Кажется, сломан нос.
– Знаешь за что? – Спрашивает мой хозяин, присев рядом на корточках.
– За промедление, – шепчу.
– Громче, рабыня, – рычит Олег, готовый вбить мою голову в песок.
– За промедление! – Вырывается из меня с истерическим смехом.
– Вот сука, – шипит, поднимаясь. – Смеешь улыбаться? Тебе мало?
– Как пожелает мой хозяин, – отвечаю не без сарказма. Продолжаю улыбаться голубому Эросу и звёздному небу.
Тут же получаю ногой по челюсти. И сознание проваливается в безмолвную черноту.
Глава 3-4
Глава 3
Очнулась я только в Оазисе. Прямо на плече Степана, который лично принёс мою худую тушку во врачебный пункт поместья. Как он это сделал с одной единственной функционирующей рукой, надо ещё умудриться.
– Господин распорядился вылечить эту рабыню полностью, – раздался голос наёмника, когда он бережно опустил меня на кушетку.
– А с вами что, господин Степан?
– Я подожду.
– Что ж, вами займётся медсестра, – ответил врач, тяжело вздохнув.
Видимо, он знал, что с этим наёмником спорить бесполезно.
– Лариса? А ну сюда бегом! – Позвал помощницу врач, нависая надо мной, и спросил вдруг: – ну, рабыня, какие жалобы?
– Никаких, господин, – отвечаю гундосо. А голова раскалывается…
Врач усмехнулся, осмотрел меня с ног до головы, ужаснулся и скомандовал помощникам:
– Снять с неё эту штуку и в капсулу, да поживее.
Два крепких раба живенько содрали с меня пояс скалолаза и уложили в мед капсулу. Где пролежала в анабиозе часа три – четыре. Примерно столько нужно, чтобы устранить последствия сотрясения мозга, отремонтировать на черепе хрящ, нарастить два передних зуба и восстановить кожу.
Очнулась чуть раньше окончания процедур. И слышала голоса через заслон. Поначалу не могла разобрать слов, но вскоре распознала речь Степана.
– Вы сам не свой, всё же в порядке? – Поинтересовался он.
– У неё столько следов внутренних повреждений, – отвечает врач с неким хроническим волнением в голосе. – Я взял на себя смелость провести глубокую диагностику. Из чистого любопытства. Знаете, Степан, исследовав скелет, я пришёл в серьёзное замешательство.
– От чего же?
– Исходя из картины предполагаемых повреждений, что она получала в процессе жизнедеятельности, не выживают в ста процентах случаев. А таких у неё десятки. Вы где нашли её?
– Вы меня простите, господин Ибрагим, – взвинтился Степан. – Но это не вашего ума дело. Делайте свою работу и не задавайте лишних вопросов.
– Ой, кажется, она очнулась, – спохватился врач. – Мы как раз заканчиваем.
Вскоре тёплые лучи прекратили ласкать мою кожу. Стекло разъехалось, и свет ослепил глаза.