Только один-два ключевых для нас человека были посвящены в нашу страшную тайну. Телегруппа, единственная, которую мы ввели в курс дела, была нужна вот зачем: светить карманным фонариком, когда мы будем отлавливать дельфинов. Вашему покорному слуге и Джону отводилась следующая роль: целый час сидеть в баре с потерянным видом, топить печаль-тоску в пивной кружке и плакаться всякому встречному-поперечному, что, мол, завтра улетаем с пустыми руками. К полпервому ночи в общественных залах гостиницы не остается публики, так что мы тихонько проскользнем в кабины и начнем собирать оборудование. Все — за закрытыми дверями, втихаря, а если нам придется немного растесать дверной проем, чтобы пропустить носилки с дельфинами, месье Спек будет только рад дать своему плотнику задание починить его на следующий день. В два часа ночи мы вылезем из кабинки, встретимся с телегруппой и попросим их посветить фонариком. Поймаем дельфинов, смажем им кожу специальной мазью, которую мне приготовил мой друг Мак-Дональд, аптекарь из Лайтуотера, затем погрузим на носилки и вывезем на аварийной машине с потушенными фарами, которая будет поджидать нас у заднего входа в гостиницу. Салем договорился, чтобы нам разрешили подъехать прямо к самолету, так что драгоценный груз сразу попадет в надежные руки. Если все сойдет удачно, к половине пятого — как раз когда начнет светать — можно будет объявить отбой всем тревогам.
— У меня очень небольшая группа посвященных, — сказал Джон, — так что полезешь со мной в воду и поможешь их ловить.
— А разве я думал иначе? Добрый доктор Айболит не собирается сидеть на бортике в уютном кресле и ждать, пока дельфины сами вылезут на берег.
— Да, кстати, как мы полезем в воду, в трусах или без?
— Специально по такому случаю я купил новые плавки с голубыми попугайчиками, — торжественно сказал я.
На сей раз события развивались более или менее по задуманному плану. Фонарик телевизионщиков освещал лишь небольшой участок поверхности бассейна, и в его отраженном свете очень трудно было разглядеть под водой дельфинов. Но в конце концов нам удалось их отловить: ваш покорный слуга изрядно наглотался воды — пожалуй, с добрых полпинты — и тяжело пыхтел. Ни за что не хотел пыхтеть мотор машины-аварийки, поджидавшей нас у заднего подъезда, и нам всей дружною гурьбой пришлось выкатывать ее на улицу, отчего я запыхался еще больше. Но вот мотор завелся, и машина, бренча всеми своими частями, скачет по каирским колдобинам и выбоинам, а я поливаю дельфинов из пластмассовой лейки. В аэропорту нас долго мурыжили на таможне; я начал беспокоиться, не устроила ли нам нового подвоха бумажная канитель, но Салем в поте лица убеждал чиновников, стискивая в кулаке засаленные фунты. Наконец мы выехали на взлетную полосу к ожидавшему нас грузовому самолету.
Мы быстренько погрузили дельфинов и обложили ящиками со свежей зеленой фасолью. Абдель Насер прощался со своими любимцами со слезами на глазах: опять придется надевать форму коридорного, опять начнутся бесконечные побегушки… Охота была! Мы с Джоном отдали ему все оставшиеся у нас египетские фунты, чем, кажется, немного подбодрили его. Под ногами у нас крутился фоторепортер из газеты «Тудэй», который каким-то образом разнюхал о нашем тайном побеге. Мы соблазнили его, пригласив полететь с нами. Навстречу нам вышла, предлагая кофе, милая египетская стюардесса: ей предстояло заботиться о нас во время полета, пока мы будем печься о дельфинах. Месье Спек и его команда в последний раз обменялись с нами рукопожатиями; вид у всех был такой, будто их только что выпустили из камеры смертников. Салем собрал нас для прощального группового снимка, поставив на почетное место в центре президента авиакомпании с невесть откуда взявшимся большим надувным дельфином в руках. Щелчок — закрылась дверь самолета, взревели моторы, и ровно в 4.30 утра рейс 101 взял курс на Ниццу.
Мне никогда не приходилось перевозить дельфинов в лучших условиях. Немо и Лимо мирно лежали на своих подстилках, иногда пересвистывались между собою, а мы с Джоном дежурили около них по очереди, измеряя им температуру поверхности тела, слегка опрыскивая водой и по мере надобности охлаждая им плавники кубиками льда. Нам не понадобилось вводить им валиум и другие транквилизаторы. Погода стояла добрая, никаких воздушных ям, так что не было необходимости поправлять их во время полета. Появилась возможность немного сомкнуть глаза, а затем съесть завтрак, который авиакомпания заботливо припасла для нас.