Лэнна Босхо внимательно посмотрела на подскочившую с места бабку и знаком показала, что та может говорить.
— Нам очень и очень жаль, уважаемая комиссия, что так получилось, — торопливо забормотала лаира Вохш. — Мы просто не ожидали… растерялись и испугались, поскольку раньше действительно не имели дел с одаренными и не смогли хорошо подготовиться к приему внука. Но поймите нас правильно — мы давно не видели Адрэа. Не знали, как и с чем к нему подойти. Как он отреагирует. Это было неожиданно и для нас, и для него. А нас, к сожалению, никто к этому еще и не готовил. К тому же я — женщина эмоциональная, резкая, поэтому вчера, быть может, немного погорячилась и запуталась. Но мы непременно исправимся! Учтем все недочеты, выявленные службой общественного правопорядка! Озаботимся блокираторами соответствующего уровня! Обеспечим мальчику все условия! Мы все-все сделаем, чтобы внуку у нас было хорошо и комфортно! И мы…
Я поднял руку.
— Простите, уважаемые лэны, лэнна и лаиры, а меня вы не хотите об этом спросить?
Бабка от неожиданности осеклась, лэнна Босхо удивленно вскинула брови, члены комиссии зашептались, а лэн Даорн слегка подвинулся, когда я встал рядом с ним плечом к плечу.
— Что? — недоверчиво переспросила председатель комиссии. — Вы тоже хотите выступить, лэн Гурто?
— Почему бы нет? Если помните, здесь решается мое будущее. И раз уж вы так рьяно взялись отстаивать мои интересы, то полагаю, вам будет небезынтересно услышать мое мнение.
Наставник с беспокойством на меня покосился, но лэнна Босхо, на мгновение задумавшись и кинув быстрый взгляд в сторону ближайшей видеокамеры, все же кивнула.
— Разумеется, лэн Гурто. Мы готовы вас выслушать.
— Благодарю. Я постараюсь быть кратким…
Я прошел к электронному терминалу и, покопавшись в настройках, без проблем подключил к нему свой идентификационный браслет.
— Вчера на заседании комиссии лаира Вохш начала свой рассказ с того, что ей показалось, будто я неласково встретил ее и ее супруга во время первого родительского дня в младшей школе, а потом и вовсе начал постепенно отстраняться. Она была права, — спокойно признал я, моментально приковав к себе все без исключения взгляды. — Но при этом забыла упомянуть, что не ладила с моей матерью, а после того, как мама… еще до моего рождения… получила новую работу и переехала в провинцию Расхэ, лаира окончательно с ней разругалась и практически нас не навещала. Ну разве что звонила иногда. Но и это случалось нечасто.
Угу. Уверен, так и было, раз Сельену за ее упрямство и стремление к лучшей жизни она терпеть не могла. Да еще так, что свою неприязнь потом перекинула и на внука.
— Как вы понимаете, рос я отдельно от своих братьев, — весомо добавил я, не без удовлетворения отметив, как бабку после моих слов перекосило. — И о бабушке с дедушкой по большей части только слышал, поэтому во время своего первого родительского дня в школе обоснованно волновался, что могу ее не узнать. Это и стало причиной моего настороженного отношения к родственникам. Но достаточно быстро оно прошло, мы в тот день, можно сказать, заново познакомились. И я был даже не против видеться чаще, но, провожая бабушку с дедушкой до ворот, совершенно неожиданно для себя услышал вот этот разговор…
Я щелкнул по экрану терминала, загружая туда аудиозапись, и спустя несколько мгновений оттуда донесся прекрасно узнаваемый голос достопочтимой лаиры Вохш.
— Ты что⁈ Где мы его поселим⁈ Да ты сам посмотри — он тут лучше нас живет! Вот и пускай спокойно учится! И вообще, Сельенка небось знала, когда дверью хлопала! Я ей говорила, что от Расхэ ничего хорошего не будет! Она меня послушала⁈ Нет! Вот сама и…
— Разговор касался моего предположительного возвращения в дом родственников на ближайшие каникулы, — спокойно прокомментировал я запись, когда та оборвалась. — Лаира Вохш, как оказалось, была категорически против. Поэтому за все пять лет обучения в школе Ганратаэ, кроме как на турнир, пределов школы я ни разу не покидал. Все мои каникулы прошли за забором. И если бы не лэн Даорн, мне пришлось бы не в пример сложнее это пережить.
— Откуда у вас эти сведения? — настороженно поинтересовался представитель службы опеки, буквально на миг опередив лэнну Босхо и ее заместителей.
— Наши школьные браслеты имели функцию записи, — ровно ответил я, краем глаза заметив, что наставник досадливо поморщился. — Поскольку среди детей нередко случались стычки, то по записям было легко определить, кто стал инициатором конфликта, так что браслеты писали все, что с нами происходило. Постоянно.