— Пересечение Седьмой и Старой улиц. Подвал дома номер семь по Старой. Именно там в последний раз сработал маячок моего человека.
Это же совсем рядом с отелем!
Дайн. Скоро я начну подозревать, что и у меня в браслете стоит персональный маячок от Кри.
— Будешь должен, — сухо бросил я и, прежде чем босс ответил, сбросил звонок, одновременно влезая в кроссовки и скинув Эмме по модулю просьбу понадежнее усыпить наставника, чтобы тот, не дай тэрнэ, не проснулся раньше времени и не увидел, что в номере меня нет.
Обычный идентификатор я, как и раньше, оставил на йорка, которому придется проследить также и за лэном Даорном. Блокиратор магии, поколебавшись, решил пока не снимать, а то мало ли, вдруг некстати очередное видение нагрянет. А вот от артефактов на время избавился, включая и тот, что распознавал иллюзии, и тот, что мне подарил мастер Даэ. После чего открыл окно. Накинул броню из найниита, вскочил на диски и бесшумной тенью выскользнул на улицу, выведя на внутреннюю панель карту Иахо.
Пересечение Седьмой и Старой улицы и впрямь располагалось совсем недалеко от «Утренней звезды». Если топать пешком, за четверть рэйна дойти можно. Если, конечно, по прямой. Но Иахо относился к той категории старых, почитаемых и уважаемых городов, жители которых очень трепетно относились к своему наследию, а потому стремились избегать урбанизации там, где это возможно. Заодно берегли, холили и лелеяли древнюю архитектуру. Гордились тем, что она именно такая. По этой же причине современные и дорогие отели, да и вообще курортная зона, занимали относительно небольшой участок территории вблизи самого моря. Тогда как буквально в шаге от туристических маршрутов и ярко освещенных, прямых, как стрела, широких проспектов можно было с легкостью угодить в лабиринт запутанных и подчас плохо освещенных улочек, в нескончаемое царство невысоких, максимум в два-три этажа, домов старой постройки. А также с удивлением обнаружить самую что ни на есть изнанку легендарного города, которая, как это нередко бывает, оказалась далеко не такой яркой и блестящей, как старательно демонстрируемый фасад.
До нужного места я домчался с ветерком, благо высоких зданий неподалеку от отеля было мало, и мне никто не мешал. Основные воздушные трассы ради блага туристов тоже были отнесены в сторону. Видеокамер, стоило мне только удалиться от центральных улиц, тоже было немного. Ну а те, о которых Эмма меня заблаговременно предупредила, я обогнул внутри расщепленной границы, чтобы и в скорости не потерять, и следов не оставить, благо подобная практика уже давно стала для меня привычной.
Как оказалось, пересечение улиц Старой и Седьмой являлось одним из тех самых неудобных перекрестков, где обычная автомобильная дорога вплотную контактировала с перпендикулярно отходящей от нее пешеходной дорожкой, а та, в свою очередь, практически сразу убегала вдаль и вихляла между домами, где бесконечно ветвилась, пересекалась с множеством точно таких же узких и крайне неудобных для туриста улочек, в конечном итоге превращаясь в тот самый лабиринт, которым славились все более менее старые тэрнийские города.
Фонари там, правда, были, но тоже старинные, чуть ли не электрические, и старательно оберегаемые от замены на более современные осветительные приборы.
Возле самого тротуара, частично заехав передними колесами на пешеходную дорожку и зацепив передним бампером высокий столб, криво стояла не новая, ничем не примечательная машина, на одной стороне которой были видны глубокие вмятины от столкновения плюс характерная дорожка от пуль на капоте. Лобовое стекло было разбито. Оба правых колеса спущены, что, вероятно, и повлекло за собой незапланированную остановку. Повсюду виднелись осколки битого стекла. Задняя дверь была открыта. За рулем, откинув голову на спинку сиденья, сидел мертвый мужчина в черном драймарантовом костюме и с окровавленным лицом. Второй, одетый в такой же драймарантовый комбез, лежал лицом вниз всего в нескольких шагах от ардэ. А от него в сторону домов уходила цепочка кровавых отпечатков, которая наглядно доказывала, что как минимум один пассажир после перестрелки сумел выжить. Более того, судя по гильзам, которые опознала Эмма, еще и отстреливался. Но при этом кровавые следы исчезали буквально за углом, рядом с большущей лужей крови. Причем, вопреки здравому смыслу, исчезали в этом месте полностью, включая отпечатки ауры. Словно мужчина… а это все-таки полагаю, был мужчина… получил-таки смертельное ранение, но вместо того, чтобы благополучно испустить дух, внезапно научился летать или же, как я, освоил искусство открытия порталов.