— Нет.
— Тогда зачем? — это уже Риниэль поняла, что ее наезд подержали, снова пошла в атаку.
Снова вернулись, с чего начинали и тут я понял, что им без разницы, что я собираюсь сам проходить, им важно совсем другое. Они боятся, что я стану другим и этот, другой, совсем не будет похож на того Влада, к которому они привыкли. Да, сильно не хватает опыта эмпатии. Пообещал эльфийкам, что все будет хорошо, и если я изменюсь, то не очень сильно. По крайней мере, сам надеялся.
Закрыл глаза и дал команду на адаптацию.
Лаириэль.
Когда Влад сел в свою карету, то на душе стало так тоскливо, что хоть плачь. Я и не подозревала, что так привязалась к этому странному человеку. А человек ли он вообще? Теперь сильно в этом сомневалась. Зачем ему нужна какая то инициация, если после он не станет магом? Странно. Я уже давно решила для себя, что он не человек, а представитель совсем иной, незнакомой расы. Притом очень могущественной и загадочной. Ведь чего стоит его карета с многочисленными вставками из мифрила? Я уже не говорю о множестве странных и удивительных вещей, что лежали в ней. А игрушки?! Такие игрушки даже мы — эльфы, не умеем делать для своих детей. А это, я так поняла, самые обычные подарки для совсем незнакомых детей. Разве какая нибудь эльфийка, хотя наша раса и любит своих детей, будет дарить ценную игрушку, хранимую два, а то и три поколения? О таком я никогда не слышала. Нет, у нас, конечно, дарят игрушки, но не такие. Исилиэль вон, до сих пор не отпускает своего медведя, а Иримэ неосознанно гладит пушистого рыжего лиса. Нет, такие игрушки не могут быть у людей.
Риниэль видно поняла, что Влад совсем не человек, и так вцепилась в него. Видно ей помогло полное слияние, и только она поняла, кто есть ее господин, то сразу же отдалась ему. Он стал ее первым мужчиной и Риниэль это ужасно радовало. В одном коротком разговоре она даже похвасталась, что очень рада, что господин Влад стал ее первым, а не какой нибудь заносчивый и бездушный высокородный. Она отчасти была права, так как многие эльфийки жаловались втихую на своих мужей или партнеров, а в Первом Лесу даже мода пошла на постельные игрушки из других рас. Но вот отчасти и эльфы жаловались на своих холодных подруг и начинали заводить себе уже друзей, хорошо понимавших их. Подруги также в этом плане несильно отставали, а может даже и опережали. Зная все это, я была согласна с Риниэль, и очень ей завидовала, где то даже ревновала к Владу, но сделать первый шаг боялась.
Риниэль была очень расстроенная, и мне пришлось ее успокаивать, а то и гляди, расплачется. Меня бы кто успокоил, сама была расстроена не меньше Риниэль. Хотя ей, конечно, было тяжелее. Что бы как то отвлечь ее от мыслей об инициации господина, решила просто поговорить о нем. Попросила Риниэль рассказать о своих мыслях и чувствах, касающихся Влада. Чем больше она рассказывала о господине, тем больше поднималось ее настроение, а мое падало. Мне становилось все хуже и хуже от осознания того, что моя подруга за несколько дней пережила больше ярких и нежных чувств с человеком, чем я, находясь замужем за эльфом. Я просто не могла поверить, что это возможно. Как она говорила о Владе, словно еще несколько дней назад это не она впадала в истерику лишь от мысли, что человек будет ее господином.
— Риниэль, — решилась затронуть я неприятную тему, — Влад ведь твой человек?
— Да. Влад — мой человек, — не смутившись, и даже с какой то гордостью ответила она, но сразу почувствовала что то не то, и настороженно спросила, — А, что?
— Если Влад — человек, то он ведь короткоживущий?
Риниэль как то странно улыбнулась и кивнула.
— Значит, ты понимаешь, что вместе вы, по нашим меркам, ненадолго? — опять кивок и странная улыбка. Что то это мне не нравится, но я продолжила.
— И ты готова отдать ему часть своей жизни? — с замиранием сердца стала ждать ответ.
— Я ему уже предложила.
Она поразила меня не на шутку, и я даже не сдержала свои эмоции.
— Но, как? Его год жизни и молодости — за пять твоих! И ты согласна на это?
— Да, — спокойно ответила Риниэль, и грустно улыбнулась, — Он отказался.
Это вообще ввело меня в полный ступор. Риниэль звонко рассмеялась, видя мою растерянность, а я просто не знала, что сказать. В голове творился такой сумбур, что даже не сразу осознала новые слова Риниэль.
— Ему это просто не нужно.
— Почему? — потеряно только и произнесла я.
— Если, господин захочет, то сам расскажет, а меня он просил никому не говорить.